В те давние времена жил-был во втором классе весь из доброты сотканный мальчишка по имени Алёшка. Сердце у парнишки было широкое всем сочувствовал, каждому помочь норовил. Возвращаясь однажды со школьного двора, приметил он на лавочке старушку та и накануне там сидела, руку за подаянием протягивала.
Здравствуйте, бабушка, подошёл Алёшка, положив ей в ладонь мелочь, что осталась от школьных денег. Но в ответ ни слова.
Сжалось у парня сердце.
Видать, и крыши над головой нет, и родни никакой, размышлял он, удивляясь, что старушка даже спасибо не сказала.
Сидела бабка неподвижно, в ветхом плаще, из-под которого выглядывал ситцевый халатик в горошек. Лицо каменное, взгляд потухший, уставившийся в пустоту.
Может, и вовсе покойница? мелькнуло у Алёшки. Но тут старуха очнулась:
Спасибо, касатик. Всё хорошо… голос её прозвучал неожиданно.
Алёшка аж вздрогнул.
Бабуль, да вы живы! А я уж думал… распахнул ранец, достал две карамельки. Вот, угощайтесь. У нас сегодня Витька с дня рождения угощал.
Добрый ты, паренёк… прошептала старуха. Может, и у меня где такой внучок есть…
А ведь внуков у неё и в помине не было. Только дочь, что третий день по всему городу её ищет.
Бабуль, а как вас зовут-то?
Глаза старухи помутнели.
Не помню, милок… А ты кто?
Я Алёшка, тут неподалёку живу. С мамкой да с батькой. Хотел вчера родителям про бабку рассказать, да вспомнил, как по телеку показывали, будто попрошайки те все мошенники. Мать тогда приговаривала: «Обходи, сынок, стороной нынче лихие люди пошли».
Но глядел Алёшка на старуху не похожа на лихую.
Может, с ней беда приключилась? думал паренёк. Вышла да забыла, где дом. Надо батьке с мамкой сказать.
А старуха меж тем развернула обе конфетки, с жадностью съела. Видно было голодная.
Бабуль, вы тут посидите, я домой сбегаю, поесть вам принесу. Только никуда не уходите! И вдруг заметил, как в её глазах пробежала искорка.
Казалось, старуха что-то вспоминала. Может, голос мальчишки ей знакомым показался.
Добрый ты… повторила она. А как тебя звать-то?
Алёшка удивился:
Да я ж сказал Алёшка. Учусь во втором классе. А где ваш дом-то?
Не помню, родной… Хотя… вдруг оживилась старуха. Ты Алёшкой назвался? Кажись, вспоминаю…
Правда? обрадовался мальчик.
Да… Алёшка… А моего батьку Андреем Фёдоровичем звали, мамку Марфушей. А дочку-то мою… Анфисой… Господи, да у меня же дочь есть!
Заметил Алёшка глаза у бабки прояснились. То ли от слёз, то ли от внезапной памяти.
Вспомнила бы ещё, как саму-то звать, думал он.
И тут старуха вымолвила:
Алёшенька… Кажись, вспомнила… Меня Полиной звали. Поля… Полина Андреевна…
А улицу свою помните?
Нет… Только как родителей звали да дочку… В магазин, помню, пошла… и снова память её подвела.
Полина Андреевна, не тужите! Раз это вспомнили значит, и остальное вспомнится. Вы тут посидите, я вам поесть принесу! И, взяв со старухи слово, помчался домой.
А дома мать его, Настасья, как раз с подругой Анной по телефону толковала. Слышит голос у той надтреснутый:
Настя, никаких вестей… Третий день ищу…
Аннушка, не убивайся так, успокаивала Настасья. Найдётся твоя матушка…
Тем временем Алёшка на кухне колбасу резал, сыр доставал, курицу из кастрюли выуживал. Отец в дверях появился:
Сынок, это ты на пикник собрался?
Нет, батя, бабке одной понесу. Она на лавочке сидит, голодная, да ещё и ничего не помнит… Только она не попрошайка, ей правда помощь нужна! И рассказал про Полину Андреевну, про то, как та вспомнила имя дочери Анфисы.
Настасья, услышав это, ахнула:
Алёшка, ты сказал Полина Андреевна? Дочь Анфису?
Схватив телефон, затараторила:
Аннушка! Да мой-то Алёшка твою мать нашёл!
Мигом выскочили они втроём на улицу. Увидев старуху, Настасья аж замерла: перед ней была Полина Андреевна, мать её подруги. Тут же Анне позвонили.
Нашлась твоя матушка! Жива, зд
