19 октября

Сегодня снова поймал себя на том, что смотрю в окно, жду, как будто ждать чего-то. Оксана ушла. Остались лишь запах дезодора «Звёздочка», её любимые сапоги в углу и пара старых журналов, которые она оставила под столом. Знаю, пойти забрать их — глупость. Всё кончено. И мне это по душе.

С самого начала всё было… несправедливо. С детства. Родители решали за нас. Свадьба, квартира, её подработка на упаковке молока в магазине… Да, я женился. Квартиру мне подарили. Всё оказалось не так, как в кино — «жили-были, жили счастливо». Оксана не хотела домохозяйкой быть, но сдавалась шаг за шагом. Сначала сократили. Потом кричала, что я её подвёл. Потом стала любить борщ, блины, полдники с пирожными. Да, я купил Наполеонов, но не те — «без сахара».

Она плакала, когда я назвал её бегемотом. Был прав? Да. Но холодно. Было холодно, когда она ушла в комнату. Хотел оправдаться, но молчал. Просто сидел перед тарелкой, не ел.

Когда мы были в Сочи, проводили время с её старой подругой Леной, той, что вышивала варежки. Она смеялась: «Ты сйом во спалень. Пусть знает, каково быть зажатой» — и ткнула меня в плечо. Я тогда не понял. Теперь понимаю.

Даже в супермаркете… Когда я уехал в командировку, она шопилась. Я вижу сейчас, как она вешает пальто на вешалку, смеётся голосом, которого не узнаю. Продавец-подросток в зелёной фатирке говорит: «Выбирайте 56-й размер, Оксана Викентьевна». Она краснеет и уходит.

Она уехала, когда я лез в «стало быть, я прав». Сказал, что её платье «слишком дерзко» на юбилей начальника. А она шла, паша, на звучание зеркал. И знаешь, мне было пох… похрен. Ведь посулил, что она станет мороженкой в моём салате. Теперь только хруст морковки. Нет десерта.

После её ухода я пошёл в спортзал, где тренер Игорь хлопал меня по плечу, как озорной дядька: «А ты — как Андрей Данильченко!» Я не знал, как звучал Данильченко, но кивал. Глядел на дорогие браслеты вокруг, и горе стало теплым.

Урок? Жизнь — это не камера зимы. Это не «следи, чтобы не обстукали». Это — отступление, чтобы ты вспомнил, что в мире есть цвет. И если кто-то уходит, это не конец. Это начало — с новым сердцем, которое будет топать за кем-то другим. А ты? Ты будешь счастлив злиться, или научишься по-настоящему смеяться?

В заключение:
Денег не хватает.
Душа нужна.
Оксана ушла.
Я жив.