Выдуманная любовь сломала мне жизнь. Теперь я не понимаю, как двигаться дальше.
Всё пошло под откос…
Бывает, я закрываю глаза и мысленно переношусь в те времена, когда ещё сидела за партой в школе в Нижнем Новгороде. Отсчитывала дни до последнего звонка, мечтая уехать в Санкт-Петербург — не просто так, а к Артёму, моему парню, который поступил в медицинский раньше меня и уже грыз гранит науки в северной столице. Мы были вместе с восьмого класса. Всё казалось таким ясным, искренним, навеки.
Когда и я поступила в питерский вуз и перебралась туда, мы сразу начали жить вместе. Наша скромная однушка стала настоящим гнёздышком. Вместе варили гречку, зубрили конспекты, экономили каждую копейку и засыпали, обнявшись. Частенько ложились спать голодными, потому что до зарплаты было далеко. Но мне было достаточно одного — его рядом. Я верила, что это настоящая любовь. А он шептал мне на ночь, что я его судьба, его половинка.
Шли годы, и всё становилось серьёзнее. Мы строили планы: свадьба, дети, свой угол. Я украдкой листала журналы с платьями и представляла, как будет выглядеть наш праздник — белые розы, кружевная фата, родители, улыбки сквозь слёзы. Наши семьи уже давно считали нас почти семьёй — мы были вместе пять лет, нас привыкли видеть неразлучными.
А потом жизнь дала задний ход.
Как-то в выходные, когда Артём пропадал в библиотеке, моя однокурсница Алиса позвала меня на дачу под Псковом. Повод — юбилей её дяди, Виктора, которому стукнуло 40. Она взахлёб рассказывала о нём — дядя-легенда, владелец сети магазинов, живёт в Германии, не с пустыми руками приезжает. Я согласилась — думала, пара дней на природе мне не помешает. Не знала, что это станет началом конца моей старой жизни.
Виктор был неотразим. Умный, с харизмой, с манерами. Он сыпал историями, которые не каждый сценарист придумает. Я ловила каждое его слово, каждый взгляд. И когда он спросил, есть ли у меня парень, я — чёрт знает почему — соврала. Сказала, что недавно всё кончилось, и теперь я одна. В его глазах вспыхнул огонь. Так начался наш тайный роман. Думала, это мимолётное увлечение. Но втянулась так, что забыла обо всём. Я чувствовала, как таю от этого мужчины — взрослого, загадочного, уверенного. Он предложил уехать с ним в Берлин. А я… кивнула. Всё казалось сказкой. Я даже не поговорила с Артёмом. Пока он был на лекциях, я собрала чемодан и оставила записку: «Прости. Всё кончено. Наши пути разошлись».
В Германии я бросила учёбу, отрезала все концы. Подрабатывала сиделкой, бралась за любую работу — лишь бы быть рядом с Виктором. Он требовал идеальности. Утром — кофе ровно в семь. Вечером — ужин, который ему нравится. Если я надела джинсы вместо платья — он хмурился. Если набирала килограмм — злился. А когда злился — превращался в другого. Кричал, унижал, а однажды запер меня в комнате, пока я не влезу в «то самое чёрное платье». Я терпела. Мне было стыдно и страшно. Но после каждой бури наступал штиль — он становился ласковым, нежным. Я верила, что это и есть любовь. Сейчас ясно: это была зависимость. Слабость. Болезнь.
Когда ему стукнуло 43, он захотел ребёнка. Сына. Пообещал, что если назовём его Игорь — в честь прадеда — он осчастливит нас обоих. Но беременность не наступала. Прошло почти три года. Когда я предложила провериться у врача, он взорвался. На следующее утро выставил мой чемодан на лестничную площадку и сказал, чтобы я исчезла навсегда.
Слёзы, пустота, страх — всё накрыло меня с головой. Я вернулась в Россию. Устроилась кассиром в супермаркет, ухаживала за мамой — у неё был микроинсульт. Думала, хуже не будет. Но однажды скрутило так, что вызвала скорую. Боль была невыносимой. Укол помог, но врач велел прийти на обследование. Я пришла. И чуть не свалилась в обморок. Врачом оказался… Артём.
Он не подал виду, что узнал меня. Всё строго по делу: осмотр, анализы, УЗИ. Вежливый, холодноватый, профессионал. Потом сухо сообщил, что возможны гинекологические проблемы, и надо дообследоваться. Я пришла через неделю. Он не вспоминал прошлое, но вдруг обронил: «У меня жена, тоже врач, и сынок — пять лет». В груди кольнуло — не ревность, а стыд. Потом — порыв. Я потянулась к нему. Он аккуратно отстранился: «Мы больше не пара. Я твой доктор. У меня семья. Не переходи границы».
Так оборвалась последняя ниточка, связывавшая меня с прошлой жизнью. Но самое страшное ждало впереди. Он подтвердил: я бесплодна. То, о чём с Виктором мы и не догадывались, теперь стало приговором. Детей у меня не будет. Никогда.
Я потеряла всё: любовь, будущее, здоровье, мечты. А ведь когда-то мне хотелось только свадьбы, уютного дома и смеха детей. Теперь остаётся верить, что жизнь ещё приготовила мне что-то светлое. Что она не закончилась. Что я смогу снова научиться радоваться — хоть чему-нибудь.
