Она ушла, когда все махнули рукой
Пятнадцать лет вместе — и всё зря. Когда-то Надежда думала, что сумеет переделать мужа, вытащить его из болота пьянства, лени и вранья. Но теперь, глядя на него, она не чувствовала ничего — ни боли, ни любви. Лишь усталость. А началось всё как обычный вечер, каких было сотни…
Игорь пришёл домой пьяный. Не просто выпивший, а в стельку. Рухнул за кухонный стол, начал стучать кулаком по столешнице, орать, что она — бесчувственная, холодная, безликая. Потом заявил, что уходит к другой — к Светке с ларька. Она-то его понимает, в отличие от Нади. И уснул тут же, за столом, захрапев.
А Надежда поднялась, зашла в ванную, умылась, посмотрела в зеркало. Тридцать девять. В глазах — пустота. Ни злости, ни обиды. Лишь тишина. И этой ночью она решила: хватит.
Утром, когда Игорь проснулся с похмелья и побрёл на кухню, она уже ждала его с бумагой в руках. Документ был официальный — заявление о разводе.
— Это что ещё? — хрипло спросил он, протирая глаза.
— То, о чём ты вчера сам говорил. Жить со мной трудно, я тебе надоела. Так что всё по-честному. Разводимся.
— А ты не боишься, что я уйду? — язвительно бросил он.
— Уже нет. Бояться я устала. Хочешь — уходи. Только квартиру делим по закону. Или оставайся, но с одним условием.
— С каким ещё?
— Мой брат Денис поживёт с нами до суда. Будет платить за комнату, половину коммуналки переведу тебе на карту.
Игорь взорвался. Начал угрожать, что заберёт квартиру себе, повесит на неё кредиты. Кричал, что раз она хочет свободы — пусть валит. А он останется.
Надежда промолчала. Переехала к маме, оставила брату ключи. Через два дня уехала на юг — в крохотный посёлок под Сочи. Там нашла маленький домик у моря, о котором мечтала с юности. Ещё чуть-чуть — и он будет её.
Игорь не верил. Ждал, что Надя вернётся. Что всё будет по-старому. Но прошло три недели. Потом месяц. А потом пришло письмо от нотариуса: раздел имущества, оценка, доли. Всё по закону. И Надежды больше не было.
Он пытался вернуться, умолял, звонил её матери, писал брату. Всё тщетно. Надя была свободна. И, лёжа на пляже с книгой, она впервые за долгие годы почувствовала: она живёт.
Как-то к ней на полотенце подошла незнакомая женщина — заплаканная, с трясущимися руками.
— Посоветуйте, ради Бога… Муж снова запил. Я не знаю, что делать…
Надежда хотела ответить, но передумала. Встала, отряхнула песок и сказала:
— Простите. Это не ко мне.
И пошла прочь — по солнечной дороге, к своей новой жизни.
Иногда свобода начинается с того, что ты перестаёшь решать чужие проблемы.
