### Крылья Чубурашки: драма наследства и силы духа
Когда моей двоюродной сестре Катерине впервые показали её новорождённую дочь, она разрыдалась. Акушерка в родильном доме маленького городка под Воронежем подумала, что это слёзы счастья, и Катерина, вытирая лицо, кивала:
— Да-да, конечно, от радости!
Но позже, в полумраке тихой палаты, она призналась мужу Дмитрию шёпотом:
— Первое, что я разглядела — её огромные уши. Вспомнила, как трудно жилось деду с ними… и заплакала.
Дмитрий засмеялся, но в душе согласился: малышке не повезло. Ей достались уши прадеда, Виктора Семёновича, человека уважаемого, но с такими ушами, над которыми шутил весь город. «Виктор, тебе бы в цирке, с такими-то парусами!» — подтрунивали друзья. Когда маленький Дима впервые увидел мультфильм про Чебурашку, радостно закричал:
— Дедуля, да ты вылитый Чебурашка!
Так Виктор Семёнович и стал Чубурашкой. Уши у него и правда были выдающиеся, но ни один из его пяти сыновей, двенадцати внуков и семи правнуков их не унаследовал. И вот — Катерина родила девочку, первую в роду, и именно ей передались эти «крылья». Мать Дмитрия попыталась утешить сноху:
— Ничего, в наше время медицина может всё, сделаем операцию!
Девочку назвали Полиной. У нас в роду уже было несколько Полин — в память о покойной бабушке, которую все любили. Чтобы не путаться, их звали по-разному: Поля, Полюша, Лина, Поленька. Эту малышку назвали Поленькой.
Поленька росла смышлёной и бойкой. Заговорила рано — чётко, без детских «ляля» и «ам-ам». Ей было три, когда я столкнулась с ними с Катериной на улице в центре Воронежа. Попрощавшись, я сказала:
— Поля, пока-пока!
Она посмотрела на меня своими большими глазами и серьёзно ответила:
— До свидания, тётя Маша.
В садике один мальчишка, увидев Полю, закричал:
— Мам, смотри, слонёнок!
Поля, ни капли не смутившись, поправила:
— Я не слонёнок, я Чубурашка!
Слово она произносила с «б» вместо «в», ведь дома с рождения слышала «Чубурашка». Вскоре все в саду, а потом и в школе, куда перешла их группа, звали её Маленькой Чубурашкой — в честь прадеда.
Катерина пыталась прикрывать уши дочки волосами, но Поля требовала косички или хвостики. На мамины робкие слова: «Но ушки будут видны», отвечала с гордостью:
— Ну и пусть! Это моя особенность!
Катерина только диву давалась: откуда в ребёнке такая уверенность? А наш дядя Михаил, глядя на неё, говорил:
— Эта девчонка ещё покажет всем, на что способна!
Когда взрослые поправляли детей, объясняя, что правильно «Чебурашка», Поля отрезала:
— Вам не нравится, что меня зовут Чубурашкой, или как я это говорю?
В девять лет жизнь Поленьки перевернулась: отец ушёл из семьи. Дмитрий ушёл грязно, со скандалами, дележкой имущества и угрозами. Он забрал все сбережения, включая деньги на операцию для дочери:
— Мне новая жизнь нужна, а вам как-нибудь самим!
Он вычеркнул из своей жизни не только Катерину, но и дочь. Катерина рыдала ночами, пыталась вернуть хоть часть денег, но Дмитрий пригрозил:
— У меня квартира, стабильный доход. А у тебя что? Зарплата библиотекаря и съёмная комната? Суд ребёнка мне оставит.
Поленька, обнимая мать, твёрдо говорила:
— Мам, обойдёмся! Пусть уходит!
Катерина, сжимая кулаки, шептала:
— Доченька, хрящики ещё мягкие, операция была бы лёгкой… А потом что?
Однажды вечером в доме родителей Катерины, куда они переехали, раздался звонок. Это был Виктор Семёнович. Поленька отказалась выйти, и Катерина даже рассердилась. Но прадед остановил её:
— Я сам с ней поговорю. Без свидетелей.
О чём они говорили, Катерина так и не узнала, но беседа затянулась. Уходя, Виктор Семёнович вручил ей конверт:
— Здесь карта. Хватит на операцию, лечение и жизнь. Пин внутри, потом сменишь. Буду переводить деньги каждый месяц вместо алиментов. Прости, что мой внук оказался сволочью. — Он вдруг усмехнулся: — Я им ещё покажу, каков Чубурашка в гневе!
Когда Катерина предложила дочери операцию, та упёрлась:
— Не хочу ничего менять! Я похожа на прадеда, и это моя гордость. Пусть любят меня за то, какая я, а не за то, как выгляжу!
Прошли годы. Поленьке исполнилось 23. Вопреки страхам матери, поклонников у неё было в избытке. Год назад появился Семён — единственный, кто затмил всех.
Родня Дмитрия — а их было немало — вычеркнула Полю из своей жизни. Даже бабушка, мать Дмитрия, ни разу не позвонила внучке. Единственным, кто поддерживал связь, был прадед. Как и обещал, он переводил деньги и звал на праздники. Она не приходила, поздравляла по телефону, а потом они встречались в городе — сначала в кафе со сладостями, потом в ресторанах.
Виктор Семёнович не дожил до 90-летия всего месяц. Похороны прошли с размахом — он был человеком известным. Через несколько дней нотариус собрал семью для оглашения завещания. Никто не знал о его существовании, и появление Поленьки в конторе всех ошеломило.
Завещание потрясло всех. Каждому из детей, внуков и правнуков Виктор Семёнович оставил по 300 тысяч рублей — «на пошив новых штанов», как он написал. Всё остальное имущество — дома, квартиры, акции — он завещал Поленьке. Родня онемела. Один из двоюродных дядей не выдержал:
— Да он в маразме был! Оспаривать будем!
Нотариус равнодушно ответил:
— Виктор Семёнович прошёл экспертизу, всё в порядке. А для вас, Полина Дмитриевна, есть письмо.
Поля взяла конверт, поблагодарила и вышла, не взглянув на кипящих злобой родственников. На площади у фонтана она развернула письмо.
«Моя дорогая Чубурашка, — писал прадед, — ты единственная, кто унаследовал не только мои уши, но и мой характер. ПомнюОна подняла глаза к небу, сжимая письмо, и поняла, что теперь именно она станет тем самым Чебурашкой, который научит их всех летать.
