«Она не любит мою дочь»: как одна записка перевернула жизнь
Вечером Вера вернулась домой.
— Дорогой, я пришла! — позвала она, снимая пальто. Но в квартире стояла тишина. Ни мужа в гостиной, ни на кухне — никого. Странно, Андрей обычно к этому времени уже был дома. Женщина достала телефон, набрала его номер — гудки, но ответа не последовало.
— Может, что-то случилось? — ёкнуло внутри. Зайдя на кухню за водой, она вдруг заметила на столе сложенный листок. Сердце сжалось. Вера развернула записку, пробежалась глазами по строчкам — и похолодела.
«Я подал на развод. Не могу жить с человеком, который не любит мою дочь».
Перед глазами сразу всплыла недавняя ссора.
— Значит, для тебя Настя чужая?! — кричал Андрей, сжимая кулаки.
— Что за ерунда?! Конечно, я люблю Настю! Ты же знаешь, — Вера пыталась говорить спокойно.
— Тогда почему в завещании о ней ни слова?! Только твои племянники?!
Вера опустила глаза. Объяснять не хотелось. Всё было ясно в голове, но слова не складывались.
С Андреем они прожили десять лет. Когда познакомились, ей было тридцать восемь, ему — сорок. У него была дочь Настя, тогда десятилетняя. Вера никогда не была замужем. В молодости с ней случилась беда — авария, после которой врачи сказали: детей не будет.
Сначала было больно, потом — пусто. Но она научилась жить. Племянники-двойняшки сестры стали для неё всем. Водила их в музеи, парки, брала в отпуск, помогала с уроками, растила как своих.
Вера жила работой, карьерой и племянниками. Купила дом в Подмосковье, создала свой уютный мир, где царили порядок и забота. И однажды в этот мир вошёл Андрей — вдовец с грустными глазами и девочкой с озорной улыбкой.
Настя быстро стала частью её жизни. Вера заботилась о ней: уроки, горячие обеды, разговоры перед сном, совместные каникулы, подарки просто так. Даже с бывшей женой Андрея, Ольгой, у неё были нормальные отношения — дни рождения Насти отмечали втроём.
Но годы шли. Настя выросла, влюбилась, собралась жить с парнем. Андрей, как отец, хотел помочь.
— Можно, Настя с парнем поживут в моей однушке? — спросил он как-то.
— Конечно, зачем спрашиваешь? Это же твоя квартира, — удивилась Вера.
— Но мы семья, я не хочу решать такое без тебя…
Вера тогда улыбнулась, не придав значения словам. Но через пару месяцев ей предложили сложную операцию. Тревога не отпускала. Несмотря на уверения врачей, она решила: на всякий случай оформить завещание.
И тут началось.
— Ты же её будто родную любила! — Андрей смотрел на неё как на чужую. — Почему, если тебя не станет, она ничего не получит? Только племянники? Только они достойны?!
Вера молчала. Объяснять, что завещание — не мера любви, а ответственность, казалось бессмысленным.
Операция прошла хорошо. Андрей навещал её каждый день. Словно и не было ссоры. Словно всё забылось.
Но стоило ей вернуться домой, как в лицо ударили чужие слова на бумаге:
«Я ухожу. Ты никогда не считала Настю своей. Прости».
Вера долго стояла с запиской в руках. Слёз не было. Только пустота.
— Значит, так суждено, — прошептала она.
Умолять не стала. В тот вечер она просто заварила чай, укуталась в плед и вышла на балкон. В тишине, под мерцание уличных фонарей, сидела, слушая собственное дыхание. Жизнь будто замерла, но в груди ещё тлело — не боль… Скорее, горечь.
Ей казалось, она отдала этой семье всё, что могла. Но оказалось, для кого-то этого было мало.
Может, истинная любовь — это не то, что мы даём, а то, что другие в состоянии принять.
