Тепло семейного очага: как кот судьбу переменил
Клавдия Ильинична не раз ворчала, глядя на младшую дочь Алевтину: «Твое дело, конечно, но этот Иван мне не по сердцу. Совсем не по сердцу!» Алевтина только отмахивалась: «Маменька, он не тебе в мужья, а мне! Я за него замуж иду, а ты с папой счастлива живешь. Но на свадьбу вас обоих позову — почетными гостями!»
Иван Клавдии Ильиничне не нравился. Простоватый, тощий, как жердь, и слова лишнего не скажет. «Господи, — вздыхала она, — ну и вид же у него, не то что здоровье. И как Алевтину-то любить будет — неизвестно. Алевтина ведь у меня краса писаная, умница, а этот… Старшая, Марфа, хоть с первым мужем не сошлась, хоть со вторым, но те хоть видные были, с положением! А тут… Эх…» Смириться с выбором дочери Клавдия не могла, но что поделаешь — против сердца не пойдешь.
В тот летний день Клавдия готовилась к приезду гостей. Алевтина предупредила, что приедет с Иваном, а Марфа — с мужем своим, Григорием. Надо было встретить как полагается, потому с утра она драила дом до блеска. Пусть зять не по нраву, но порядок должен быть безупречным — ни соринки! Проверяя, все ли готово, она вдруг ахнула: «Батюшки светы! Что за напасть?»
У летней кухни она увидела соседского кота. Тощий, с испуганными глазами, он жадно уплетал еду из миски ее любимца Васьки. «Ну, это уж слишком! — возмутилась Клавдия. — Васька, ты хозяин здесь или кто? У тебя еду воруют, а ты нос повесил?» Сделала шаг, но замерла. Кот шарахнулся, глядя на нее в страхе. Клавдия вздохнула: «Бедолага… Кожа да кости, и дрожит весь. Видно, кормить его некому. Ладно, ешь, я Ваське еще насыплю».
Хозяйкой кота была Аграфена, соседка, про которую в деревне говорили нехорошо. Мол, у нее и в лютый мороз угля не выпросишь, не то что кота накормить. Сама Аграфена в нужде не жила — дети привозили ей все, что надо, но кот вечно голодный был. Соседи с ней не водились — норовила прихватить что плохо лежит, да еду впрок таскала. А кот от людей шарахался, никому не доверял, что только хуже о хозяйке говорило.
К вечеру Клавдия щедро насыпала корма псу Барбосу, который пятый год двор стерег, а на зиму в городскую квартиру перебирался. Ваське, баловню, достались лучшие кусочки. «Ой, много я ему положила, — спохватилась Клавдия. — Ну да ладно, соседский кот подойдет, хватит на двоих».
В выходные собрались гости. Алевтина с Иваном, Марфа с Григорием — все шумно уселись за стол. Клавдия заметила, как Иван хлопочет вокруг Алевтины: то стул подвинет, то чашку подаст, то спросит, не дует ли. «Иван, да брось! — смеялась Алевтина. — Садись, всем места хватит!» Она с гордостью поглядывала на родных, показывая, как муж о ней заботится. Иван быстро освоился, с Григорем нашел общий язык, с тестем шутил, а Марфа одобрительно кивала его рассказам. Только Клавдия исподлобья на зятя косилась: «Сначала все хорошие, а потом себя покажут…»
Алевтина — красавица, статная, с ясными глазами, а Иван — высокий, худой, будто вытянутый. «Какая же это пара?» — думала Клавдия. Но гости вели себя так, будто век друг друга знали: смеялись, вспоминали былое. Молодежь скоро за столом заскучала и то на крыльцо выбегала, то во двор. Устав от шума, Клавдия пошла в летнюю кухню за пряниками — медовыми, которые дочери с детства любили. Но у кухни застыла, увидев неожиданную картину.
Иван сидел на корточках у миски Васьки и гладил соседского кота. «Не бойся, бедолага, никто тебя не тронет. Ешь, видно, голодный», — тихо говорил он. Клавдия замерла, пораженная. Иван, сам похожий на тощего кота, поманил Ваську: «Иди сюда, не ревнуй. Хватит на двоих». Васька осторожно подошел, и коты вместе наклонились к миске. Иван поднялся, заметил тещу и смущенно улыбнулся: «Простите, Клавдия Ильинична, распоряжаюсь тут. Часто этот кот к вам заходит?»
«Да уж, — вздохнула Клавдия. — Сначала гоняла, потом жалко стало. Дом у него есть, а кормить некому. Ваське хватает, пусть и этот ест». Иван кивнул, взглянув на нее тепло. «Мы с Алевтиной тоже кота приютили, Снежком зовут. Сначала пугался, а теперь на коленях дремлет. С ними уютнее», — сказал он и добавил: «Помочь вам? Пряники донести?»
«Давай, возьми блюдо, а то мне одной не управиться», — ответила Клавдия. Иван взял пряники, радостно заметив: «Какие душистые! У мамы в детстве такие же были, лучше конфет». Клавдия почувствовала, как в сердце потеплело. А когда увидела, как Иван незаметно подкладывает Алевтине ее любимую земляничную пастилу, и вовсе растаяла.
Перед отъездом Клавдия сунула Ивану сверток с пряниками: «К чаю возьмите», — сказала она, уловив радостный взгляд Алевтины и смущенную улыбку зятя. После проводов Клавдия сидела с мужем у летней кухни, глядя, как Васька с соседским котом делят миску. Вдруг Васька заурчал, отгоняя пришельца. «Ну что ты, Васька, хватит на двоих», — упрекнула Клавдия, поднимаясь. «Куда?» — окликнул муж. «За второй миской, — ответила она. — Эти двое из одной есть не станут».
Так во дворе появилась вторая миска. Коты сами решали, кто где ест. А Клавдия перестала ворчать на выбор дочери. «Коль чужого кота не обидел, значит, и людям зла не сделает», — решила она. Соседский кот вскоре перебрался к ним, стал Рыжиком и сдружился с Васькой. Зимой оба уехали в город с хозяевами. А Клавдия, глядя на Ивана, вспоминала, как он, согнувшись, уговаривал голодного кота, и понимала: ее Алевтина в добрых руках.
