**Когда сердце не ошибается**
Сегодня снова вспомнил тот старый спор.
— Я тебе не нянька, Анюта. Я устаю на работе.
— А я, значит, отдыхаю? Хоть раз в жизни можно просто… в парикмахерскую сходить?
Этот разговор звучал в нашем доме чаще, чем скрип половицы у входной двери. Я — прораб, свой бизнес, деньги, голос твёрдый. Она — жена, мать, хозяйка, опора. Молча тянула быт, Сашку, себя. Подруги не понимали её. Особенно Надя — самая близкая, с детского сада.
— Аня, да он не муж, а начальник цеха. Будь у меня такой, через неделю бы сбежала!
— Он хороший! — отвечала Анна, но с каждым разом это «хороший» звучало всё тише.
Родителей рядом не было. У Ани мама умерла от рака десять лет назад, а отца она и не помнила — ушёл, когда ей было два. Мои же родители давно перебрались в Испанию и, хоть им «всего за шестьдесят», возвращаться даже ради внука не спешили.
Когда Аня осталась одна после смерти матери, рядом оказался я. Подруги были заняты: у одной ребёнок болел, у другой — дела. А я просто пришёл, остался, подставил плечо. Тогда ей этого хватило.
Через три года — свадьба. Ещё через два — родился Сашка. И тут Аня поняла: дома я не помощник. «Я — не нянька», — говорил я, и это стало привычкой.
Она пыталась вернуться к старой жизни — встречи, кафе, разговоры с подругами. Но Сашка в коляске всех раздражал. Кто-то не хотел слушать про памперсы, кто-то быстро «вспоминал» о делах. Лишь Надя заходила. Но однажды спросила:
— Ты что, няню нанять не можешь?
Аня промолчала. Вроде и могла бы, но у меня, наверняка, нашлось бы: «Справляйся сама». И она справлялась. По привычке. По любви. По необходимости.
Когда Аня узнала о второй беременности, внутри у неё всё сжалось от страха. Не за себя — за нас. Как я справлюсь? А если с ней что случится?..
— Ура! Будет у Сашки сестрёнка! — радовался я.
Сашку отдали в садик — «чтобы тебе легче было». Но дома всё равно всё лежало на Анне: плита, пылесос, стиралка. Даже мысль попросить помощи казалась ей лишней.
Подруги звали на встречи. Однажды она пошла. Но когда отказалась от вина, Ирина ехидно бросила:
— Сначала с коляской, теперь опять беременная. И когда ты жить будешь?
Аня не ответила. Только подумала: да, не такая, как у всех. Но её. И она её любит.
Беременность шла хорошо. Пока не начались схватки. Посреди ночи мы поехали в роддом.
— Утром Сашку в сад отведу и сразу к тебе! — пообещал я.
Но роды затянулись. Час за часом, боль, страх. Врачи ждали, не хотели резать. Потом — срочно на операцию.
Родилась Лиза. Крохотная, здоровая. А Ане становилось хуже. Температура росла. Обследования молчали. Через три дня дочку выписали — я забрал её домой. А Анну оставили. Одна, с жаром, с паникой внутри. Как они там? А если она не выкарабкается?
Вызвали профессора Сорокина. Он не стал ждать.
— На КТ. Немедленно.
Нашли скрытое воспаление. Анну ввели в искусственный сон. Перед этим она успела услышать: «Удаляем матку. Иначе не спасти».
И —
