Утро в квартире выдалось тяжёлым. Мария стояла у мойки, споласкивая тарелки. Руки двигались автоматически, а в голове крутились тревожные мысли. С балкона доносился разговор – свекровь, Галина Петровна, беседовала с соседкой Ольгой Викторовной. Обычно их болтовня сводилась к обсуждению местных новостей, но сегодня тон был иным – осуждающим, нервным.

– Представляешь, Оля? – голос свекрови дрожал от возмущения. – Уже пять лет вместе, а толку? Ни детей, ни карьеры! Шьёт в ателье – и на этом всё. А могла бы…

Мария замерла, сжимая тарелку. «Это про меня», – пронеслось в голове.

– Галя, ну что ты так? – мягко возразила соседка. – Девочка старается…

– Старается? – Галина Петровна фыркнула. – Вот Лена, дочка Сидоровых, – вот это старается! И ребёнка родила, и бизнес свой открыла. А эта… – свекровь сделала паузу для эффекта. – Знаешь, что она вчера учудила?

Мария стиснула зубы. Вчера она действительно оплошала – пережарила котлеты. Обычные котлеты, которые готовила сотню раз. Но вчера руки дрожали – очередной тест показал одну полоску, и ночь прошла в слезах.

– Котлеты спалила! – торжествующе объявила свекровь. – Прихожу, а они чёрные! Мой Димочка, бедный, даже виду не подал – всё съел. Какой терпеливый!

Мария горько усмехнулась. «Димочка» – её муж, тридцатисемилетний инженер с завода – действительно съел котлеты и даже похвалил. А потом полночи утешал её, извиняясь за мать.

– Я же её сто раз учила! – продолжала Галина Петровна. – Показывала, объясняла. Всё впустую!

Тарелка выскользнула из рук и с глухим стуком упала в раковину. К счастью, цела.

– Что за шум? – встрепенулась соседка.

– А, это она посуду моет, – отмахнулась свекровь. – Вечно так грохочет – прямо как в столовой!

Слёзы жгли глаза. Пять лет Мария пыталась быть идеальной женой и невесткой. Готовила, убирала, работала, мечтала о ребёнке… А в ответ – только упрёки.

– А я Диме перед свадьбой говорила: подумай, сынок! Вот Наташа Иванова – умница, карьеристка… – голос свекрови стал тише, но каждое слово било по сердцу.

Мария выключила воду. Тишина сделала слова ещё отчётливее.

– Галя, ну хватит, – попыталась образумить соседка. – Маша – добрая, отзывчивая…

– Добрая? – свекровь хмыкнула. – Знаешь, что она на днях вытворила? Принесла котёнка! С улицы! У Димы же аллергия! Хорошо, я вовремя вмешалась.

Мария сжала кулаки. Котёнка она нашла у ателье – мокрого, дрожащего. Дмитрий, несмотря на аллергию, сам предложил оставить малыша. Но свекровь устроила сцену, и котёнка пришлось отдать в приют.

– И работа её… – не унималась Галина Петровна. – Швея! У неё же образование! Могла бы в офисе работать, как Димочка. Но нет – ей, видите ли, нравится «творить»!

Слёзы катились по щекам. В ателье Марию ценили – клиенты благодарили, коллеги уважали. Там она чувствовала себя человеком, а не «женой Димочки».

– А знаешь, что самое ужасное? – свекровь понизила голос. – Вчера я заглянула в её телефон…

Мария похолодела. Она писала подруге о визитах к психологу…

– Она психолога посещает! – выпалила свекровь. – Представляешь? У неё, видите ли, депрессия! С таким-то мужем, со мной!

В этот момент в Марии что-то перещелкнуло. Слёзы высохли. Она вытерла руки, достала телефон и набрала номер.

– Дима? Привет, родной. Нам надо поговорить. Да, сейчас. Очень важно. Я дома.

Повесив трубку, она аккуратно сложила полотенце. Пора было меняться. Первый шаг – честный разговор.

За окном сгущались тучи. Первые капли дождя забарабанили по стеклу, будто природа разделяла её боль.

Дмитрий приехал через полчаса. Мария успела переодеться в любимое платье, собрать волосы и накрасить губы – той помадой, которую берегла для особых случаев.

Дверь хлопнула.

– Маш? – в голосе мужа звучала тревога. – Всё в порядке?

Она встретила его спокойным взглядом.

– Нам нужно обсудить. О нас. О твоей маме.

Она выложила всё. Услышанный разговор, бесконечные придирки, чтение её сообщений, визиты к психологу.

– Почему молчала? – спросил Дмитрий.

– Боялась, что ты встанешь на сторону матери.

– Забота? – он усмехнулся. – Это не забота. Это…

– Токсичность, – подсказала Мария.

– Ты ходишь к психологу?

– Четыре месяца. С тех пор, как начались панические атаки.

Дмитрий побледнел.

– Какие атаки? Почему я не знал?

– Ты был занят. И старался не ссориться с матерью.

В этот момент дверь распахнулась:

– Димочка! Ты дома? Машина криво припаркована!

Галина Петровна влетела в комнату:

– Сынок, что случилось? – и, не дожидаясь ответа: – Маша, почему посуда не перемыта?

– Мама, – голос Дмитрия прозвучал твёрдо. – Поговорим втроём.

Разговор был тяжёлым. Слёзы, оправдания, угрозы. Но Дмитрий стоял на своём: «У нас своя семья».

Через полгода

Мария стояла у окна их новой квартиры, наблюдая, как снег укрывает город.

– Я была в приюте, – сказала она. – Там есть рыжий котёнок…

– У меня аллергия, – напомнил Дмитрий.

– Есть препараты. И ещё кое-что… – она достала тест.

– Правда?

Они обнялись.

– Только маме пока не говори, – шепнула Мария. – Скажу сама. Всё-таки она будет бабушкой.

За окном падал снег. В их доме скоро будет на одного человека больше. И главное – здесь каждый мог быть собой.