Не дам тебе этого, Алексей! Только через мой труп! крикнула Мария Петровна, преграждая собой путь к огороду.
Отойди, мать! Решение уже принято! Завтра приедут машины, и всё здесь будет сровняно с землёй. Бумаги подписаны, тяжело вздохнул Алексей, не в силах встретиться взглядом с матерью.
Какие ещё бумаги? Кто дал тебе право распоряжаться землёй, которую твой отец сорок лет пахал? На которой я каждую весну спину гнула? старушка сжала морщинистые кулаки, а ветер растрепал её седые волосы.
Не драматизируй. Ты уже не в том возрасте, чтобы копаться в земле. Да и кому нужны эти твои огурцыпомидоры? В магазине всё есть, Алексей потянулся к калитке, но мать вновь заслонила ему дорогу.
В магазине? презрительно фыркнула Мария Петровна. Это не пища, а химия! Твой отец в гробу переворачивается от твоих слов!
Ссора у старой яблони, усыпанной наливными плодами, переросла в настоящую драку. Вокруг раскинулись грядки с помидорами, созревающими тыквами и высокими кустами малины. Воздух пах ароматом трав и спелых яблок. Небо над деревней Круглово было густосиним, редкие облака медленно скользили над затихшими избы.
Алексей, высокий мужчина с первыми сединками на висках, чувствовал, как внутри закипает раздражение. Он приехал из СанктПетербурга с чётким планом: продать участок застройщику за пару миллионов рублей и переселить мать в городскую квартиру. Дом, где прошло его детство, давно обветшал, крыша протекала, а матери с каждым годом всё труднее справляться с хозяйством. Но старушка не хотела слышать о переезде.
Мама, будь разумна. Тебе семьдесятдва, а ты целыми днями пашешь здесь, будто от этого зависит жизнь, говорил он.
Так и есть, тихо ответила Мария Петровна, смягчившись. Это и есть моя жизнь. Что я буду делать в квартире? Сидеть у телевизора? Я задохнусь там.
Никто не задохнётся, снял он очки, устало потер переносицу. Ты будешь рядом. Ольга уже подготовила комнату, а наша внучка каждый день спрашивает, когда бабушка приедет.
Лиза, конечно, золотце моё, улыбнулась старушка, и её лицо на мгновение просветлело. Но я этот дом не брошу. Здесь всё моё, всё родное. Каждый уголок помнит твоего отца.
Алексей вздохнул. Мать была упряма, как всегда. Спорить с ней было бесполезно, но и оставить её одну в разваливающемся доме он не мог. Пансониат не подходил мать бы не пережила предательства. Городская квартира её не радовала. Но и деревенская жизнь в её возрасте становилась всё опаснее.
Хочешь, помоги собрать последний урожай, вдруг попросила она, сменив тон. Яблони в этом году уродили, как никогда. Грех их оставлять.
Он согласился, надеясь, что работа даст шанс ещё раз поговорить о переезде. Вместе они направились к сараю за корзинами и лестницей.
Помнишь, как отец заставлял тебя каждое утро поливать эти яблони? спросила Мария Петровна, подойдя к деревьям. Ты тогда так на него сердился. А теперь смотри, какие плоды! Антоновка, твоя любимая.
Помню, неохотно ответил Алексей, чувствуя ком в горле. Но это было давно, мама. Времена меняются.
Времена меняются, а люди остаются теми же, философски заметила старушка, вручая сыну потёртую корзину. Не забывай корни свои.
Солнце медленно опускалось, окрашивая небо в алый цвет. Они работали плечом к плечу, собирая наливные яблоки. Алексей время от времени взглядывал на мать, замечая старение её рук, глубину морщин, но в её глазах всё ещё горел тот же упорный огонь.
Твой отец говорил, что земля живая, нарушила молчание Мария Петровна. Она всё чувствует и всё помнит. Если ты относишься к ней с любовью, она ответит тебе тем же.
Мама, поставил он корзину на землю и серьёзно посмотрел на неё, я продал участок не ради денег. Я боюсь за тебя. Здесь ты одна, без помощи, без нормальной медицины. Что, если случится чтото плохое?
Со мной ничего не случится, отмахнулась старушка. Василиса из соседнего дома каждый день заходит. А Петровна через дорогу всегда поможет. Мы тебя переживём!
Василисе уже семьдесят, а Петровна еле ходит. Какие из них помощницы? усмехнулся Алексей.
Не обижай старуху! грозно сказала Мария Петровна. Мы ещё огого! Василиса вчера мне целый таз малины принесла, сама собрала. А Петровна такие пироги печёт, пальчики оближешь.
Алексей покачал головой. Мать жила в своём мире, где соседки вечно молоды, где огород кормит лучше любого магазина, где прошлое важнее будущего. Как объяснить ей, что он просто хочет её защитить? Что каждый раз, уезжая в Петербург, он не спит ночами, представляя, как она поскользнётся на обледенелом крыльце или упадёт, копаясь в земле?
Знаешь, твоя жена звонила мне сегодня, неожиданно сообщила Мария Петровна, укладывая яблоки в корзину.
Ольга? удивился Алексей. Зачем?
Просила повлиять на тебя. Сказала, что ты совсем измотан, работаешь как проклятый. Переживает за тебя.
Он усмехнулся. Ольга всегда стояла на стороне его матери, даже когда они спорили.
Она предложила, чтобы ты с Лизой приезжали ко мне на всё лето, продолжила старушка. Говорит, девочке свежий воздух нужен, а ваши гаджеты пора забыть. А я подумала: может, так и лучше? Вы летом тут, а я зимой к вам. Дом без присмотра оставлять нельзя.
Ты это сейчас придумала, недоверчиво посмотрел он.
Вот ещё! обиделась Мария Петровна. Спроси у жены, если не веришь.
Они закончили собирать яблоки, когда уже смеркалось. Корзины были полны, и Алексей с трудом занёс их в дом. Мария Петровна суетилась у печки, выкладывая на стол румяные
