Олимпиец
Сергей любил сидеть на балконе и смотреть на ночной город. Казалось, небо спустилось так низко, что золотые квадраты окон стали глазами тех, кто уже ушёл, — то ли ангелов, то ли кого-то ещё из нездешних миров.
Улицы мерцали огнями машин, светофоры перемигивались, будто под какую-то немую музыку. Иногда к этому добавлялся стук дождя или гудки клаксонов — будто оркестр подхватывал ритм.
В такие минуты Сергею казалось, что он просто присел передохнуть, а потом встанет и пойдёт куда угодно… Но это было не так. Во сне он ходил, даже бегал на лыжах, но не чувствовал земли под ногами. Просыпаясь, он всегда вспоминал это странное, почти пьянящее ощущение движения.
Достал из кармана спортивных штанов пачку сигарет. Теперь можно курить, можно всё, что раньше было под запретом. Затянулся, закрыл глаза — никотин разлился по лёгким, просочился в кровь. Выдохнул. Что-то теряем, что-то находим.
Окурок щёлкнул в ночь. Выкурил ещё две сигареты. Огни на улицах поредели, будто кто-то выключил половину фонарей. Только светофоры мигали упрямо, как метроном.
Где-то там, в одном из золотых квадратов, танцует его Ольга. «Ну и пусть. Если мне суждено жить в четырёх стенах, это не значит, что она должна разделить мою участь. Хотя могло быть и наоборот…»
Когда-то они ехали с дачи, где родители Сергея жили всё лето и половину осени.
— Дай руль! Ну пожалуйста! Дорога пустая, — канючила Ольга, как ребёнок.
Сергей неохотно пересел на пассажирское сиденье. Сначала всё было спокойно. Потом она резко нажала на газ.
— Ты чего, чёрт возьми?! — взревел он.
Но Ольга, то ли дурачась, то ли проверяя судьбу, вывернула на встречку.
— Немедленно тормози!
Сергей увидел несущуюся на них «Ладу» и в последний момент дёрнул руль вправо. Чудом пронесло. Ольга заглушила мотор на обочине и разрыдалась.
— Ты нас чуть не убила! Что за дурость?! — После этого он больше не позволял ей садиться за руль.
Тогда аварию спровоцировала она. А в тот роковой вечер? Может, его избили из-за неё? До сегодняшнего дня эта мысль даже не приходила ему в голову. Полиция твердила, что нападение заказали конкуренты, чтобы вывести его из игры перед отбором на Олимпиаду. Всех это устроило, но виновных так и не нашли.
Очередной окурок обжёг пальцы. Он даже не заметил, как выкурил сигарету. Почему сейчас эти две истории сплелись в голове? Потому что Ольга ушла на встречу с тем американцем? Сергей никогда не ревновал её. Но теперь всё иначе. Она могла идти куда угодно, а он — нет.
Мысли крутились, как снежный ком. «Так и до безумия недалеко. Вот так и сходят с ума — сначала разговаривают сами с собой, потом слышат голоса… Сам же отпустил её. Чего теперь копаться в прошлом?»
Он зябко передёрнул плечами. Балкон больше не радовал. В кухне включил чайник. Стаканы стояли на сушилке — не достать.
— Сто раз просил оставлять хоть один на столе. Специально, что ли… — пробормотал он.
Вернулся в комнату, достал чашку из серванта. Рядом стояла недопитая бутылка коньяка — оставил один из бывших товарищей по команде месяца два назад. Может, стоит?
На часах всего половина девятого, а казалось, глубокая ночь. Время будто застыло вместе с ним. Плеснул коньяку в чашку, подумал и долил ещё. Тепло разлилось по телу… если точнее, по его верхней половине.
С чаем подкатил к столу, открыл ноутбук. На чём он остановился?
Писать начал ещё в больнице. Психолог посоветовал. И правда помогало — хоть на время забывал о боли. Чем ещё заниматься, кроме как жалеть себя и своё сломанное тело? Тренером он не станет.
Учительница литературы в школе всегда хвалила его сочинения, уговаривала поступать на журфак. Но он уже тогда подавал надежды в спорте.
Первые рассказы он отправил старой преподавательнице — та нашла ошибки, но похвалила.
— Всегда знала, что у тебя талант. Пиши книгу — у тебя есть, что сказать.
Они стали работать вместе. Он присылал главы, она правила. На экране его жизнь казалась ярче, чем в реальности. По её совету он изменил имена, добавил вымысел. Спорт разбавил романтикой и драмой, чтобы не было скучно.
Сергей набрал новую главу:
*«Иван был уверен в победе. Он чувствовал себя на пике — весь мир у его ног. Рядом Катя — его любовь и талисман.
Вдруг он понял: хочет, чтобы она ждала его дома, встречала с тренировок. Через неделю отбор. Он обязан выиграть. Стоя на пьедестале, он скажет, что эта победа — для неё. И прямо там сделает предложение… Пусть все видят — его сердце занято.»*
Сергей задумался. Стоит ли выставлять душу напоказ? Но он писал не для читателей — для Ольги. Посвятит книгу ей. Раз уж не смог подарить олимпийское золото.
А потом была та ночь. Он шёл домой после тренировки. Снег хрустел под ногами, мышцы приятно ныли. До Олимпиады — считаные недели.
Из темноты вышли трое. Шапки надвинуты, воротники подняты.
— Куда спешишь, чемпион? — раздался голос сзади.
Он обернулся — ещё двое.
— Мы с вами не знакомы, — Сергей инстинктивно сгруппировался, как перед стартом.
Один достал нож. Сергей выбил его ударом ноги — сработала внезапность. Но остальные набросились, повалили на землю. Он прикрывал голову, но удары сыпались со всех сторон.
Вдруг всё стихло. Он попытался встать — что-то тяжёлое обрушилось на спину. Боль пронзила позвоночник. Лицо ударилось о снег…
Очнулся в больнице. Ног не чувствовал. Врачи сказали, что его нашли пожилые прохожие. Полиция твердила про заказ конкурентов. Но виновных не нашли.
Правду ему скрыли: шансов ходить почти не было. Катя приходила каждый день. Сначала он кричал, что не любит её, гнал прочь. Она плакала, но возвращалась. В конце концов он сдался. Их расписали прямо в больнице…*
С*Он закрыл ноутбук, откинулся в кресле и впервые за долгое время улыбнулся — книга была закончена, а впереди, как ни странно, всё ещё была жизнь.*
