— Ты хоть слышишь, что я говорю?! Хватит болтаться по улицам! Ты мне жена или кто? Каждый раз возвращаюсь — пусто! — рявкнул Дмитрий.
Анфиса едва вздрогнула, но не обернулась. Медленно расстегнула пальто и, вздохнув, повесила его на крючок.
За окном уже сгущались сумерки. На плите стоял чуть тёплый борщ, который она успела приготовить перед его приходом. Без картошки, как он любит.
Но её предпочтения его, похоже, никогда не интересовали.
— Я просто хотела навестить Катю, — тихо сказала Анфиса. — У неё мама в больнице. Хочу поддержать её.
Дмитрий фыркнул и махнул рукой, будто это его вообще не касалось.
— Поддержишь по телефону. Ты и так вечно у неё сидишь. Или просто сбежать хочешь?
«Да», — промелькнуло у неё в голове. Хочу. Очень хочу. И от этой мысли внутри всё сжалось. Накатил ужас и… почему-то чувство вины. Значит, она плохая жена?
Дмитрий немного остыл, но не успокоился. Прошёл на кухню, механически открыл холодильник, окинул полки взглядом и захлопнул дверцу. Видимо, не нашёл, к чему придраться.
— Может, разводиться собралась? Скажи прямо — закроем эту лавочку. Будешь гулять, сколько влезет. Как твои подружки-ветрогонки!
«Как мы до этого докатились?» — подумала она, запустив пальцы в волосы.
…Раньше они наперегонки чистили мандарины на этой кухне, чтобы угостить друг друга. А теперь каждый её выход к подруге — как предательство.
И это ещё не всё…
…Познакомились три года назад. Ноябрь. Слякоть, дожди, серое небо… Ей так хотелось хоть кого-то, чтобы было с кем смотреть сериалы и не сойти с ума от тоски.
Дмитрий тогда казался спасением — весёлый, самостоятельный, не маменькин сынок. Они ели чебуреки у метро, гуляли по парку и смеялись, фотографируясь на фоне жёлтых листьев.
— Мне не нужна домохозяйка, — сказал он однажды. — Хочу спутницу жизни, а не тень за спиной.
Через год он сделал предложение. Без пафоса, но искренне. Без фейерверков, но с тёплым взглядом. Анфиса решила, что нашла свою половинку.
Но постепенно всё изменилось. Медленно, незаметно. Так незаметно, что она опомнилась только сейчас.
Обычно женщины после свадьбы «расслабляются» — поправляются, меньше следят за собой. У Анфисы всё было наоборот — расслабился он.
Сначала начал «уставать» после работы и перестал помогать. Потом забывал купить хлеб. Потом обижался, когда она просила вынести мусор.
А потом бросил:
— Да ты и хозяйку-то из себя не представляешь. Зачем замуж выходила?
Анфиса всё чаще чувствовала себя не женой, а рабыней по контракту. Без права расторжения.
Раньше он гладил её по волосам и шептал, что она никогда не будет одинокой. Но сейчас, убегая от него в спальню, она чувствовала именно это.
Перелом наступил внезапно. В следующую субботу.
— Слушай, может, ребёнка заведём?
Он бросил это между делом, пока она резала салат. Даже не взглянул, просто ляпнул, будто обсуждал покупку пылесоса.
Анфиса застыла с огурцом в руке. Ладони вспотели. Челюсти сжались.
— Что? — переспросила она, надеясь, что ослышалась.
— Ребёнка. Нам уже за тридцать. Все нормальные люди рожают в этом возрасте.
Внутри будто забилась перепуганная птица. Она всегда мечтала о детях. Придумывала имена, представляла, как будет читать сказки на ночь…
Но сейчас ребёнок казался не радостью, а капканом.
— Я… — начала она, но замолчала.
Сказать было нечего. Даже самой себе.
Дмитрий наконец посмотрел на неё. В глазах — ни нежности, ни терпения.
— Ты же хотела. Или передумала? — прищурился он. — Может, хочешь, но не от меня?
Голос стал ледяным. Анфиса вскочила. Не могла сидеть на месте.
— Ты серьёзно? О ребёнке — и так?
Он хмыкнул.
— Думала, будет романтика? Это жизнь, Анфис, не сериал. Скажи прямо: не хочешь от меня ребёнка.
Она снова села. Руки дрожали. Где-то внутри что-то кричало: «Нет. Не с ним».
— Я не знаю, — прошептала она. — Мне плохо, а ты про ребёнка…
— То есть не хочешь. Понятно, — голос стал жестче. — У тебя есть другой?
Она резко подняла голову.
— Ты с ума сошёл?! Какой другой?! Я хоть раз давала повод?
— А как объяснить твоё отношение?! — рявкнул он. — Живём как соседи! А теперь и ребёнка не хочешь!
— Может, подумаешь обо мне хоть раз?! — сорвалась она. — Ты превратился в тирана! Какой ребёнок? Я задыхаюсь рядом с тобой!
Они орали минут десять. Били кулаками по столу. Она швырнула в него тот самый огурец. Потом он хлопнул дверью спальни. Она — входной.
Анфиса вышла в подъезд. Куда — не знала. Лишь бы не домой.
Написала подруге:
— Можно переночевать? Не спрашивай почему.
— Конечно. Всё в порядке? — сразу ответила Катя.
Она вызвала такси. Телефон вибрировал каждые две минуты.
— Ты истеричка. Я просто хотел поговорить.
Она промолчала.
— Ладно, вали. Подам на развод.
Анфиса тяжело вздохнула.
— Ты серьёзно ушла? К кому?
Она выключила звук и сунула телефон в сумку.
Поздно вечером, лёжа у Кати на диване, Анфиса плакала. Не от обиды — от страха. Боялась остаться с ним навсегда. Когда-то хотела, теперь боялась.
Утром Дмитрий будто перезагрузился. Писал каждые полчаса:
— Я был не прав. Наговорил лишнего. Где ты? Заберу. Всё наладим.
Через пару часов — фото. Он в цветочном, с огромным букетом роз.
— Для тебя, — писал он. — Скажи, куда приехать.
Он даже позвонил её родителям. Те перезвонили Анфисе, ошарашенные.
— Доченька, всё в порядке? Дима сказал, вы поссорились…
Анфиса сидела на кухне у Кати, вАнфиса тихо улыбнулась в ответ, поняв, что страх ушёл, а на его месте осталось лишь лёгкое чувство свободы.
