Что бы ни случилось, она повторяла про себя:
— Всё к лучшему. Так легче…
Он долго собирался с духом и наконец сегодня объявил ей о разрыве. Заберёт вещи через месяц — скоро улетает в Сочи отдохнуть, а с этого дня начинает жизнь заново. Без неё. Да, он влюбился в другую, так бывает, солнышко. Что поделать? Не грусти, жизнь идёт.
Он ожидал слёз, а она спокойно варила кофе, аккуратно резала сыр и ржаной хлеб с тмином. Налила в кружку ароматный напиток, полюбовалась клубящимся паром, добавила сливок. Сделала глоток и улыбнулась:
— Отлично!
Он готовился к скандалу, крикам, истерике, а она с аппетитом съела два бутерброда, вымыла посуду, поправила причёску перед зеркалом и вышла на работу. Перед тем как захлопнуть дверь, послала ему воздушный поцелуй. В прихожей остался лёгкий, едва уловимый запах сирени.
Вечером он вдруг вспомнил о ней: наверное, тоскует, плачет в подушку.
А она в это время выбирала мебель в магазине, рассматривала столики и комоды, ловила себя на мысли, как же приятно ни с кем не советоваться, не подстраиваться. Увидела кухню в цвете «русский дуб», влюбилась и сразу купила.
Он ждал звонков, мольб вернуться, но телефон молчал.
А она подобрала на улице рыжего кота, назвала Барсиком, отмыла, вылечила, варила ему кашу на курином бульоне. Кот оказался прекрасным компаньоном — ел что дадут, обожал сидеть на подоконнике и спать, укутавшись в пуховый платок.
Наверное, она страдает от одиночества, думал он.
А она купила холст и краски, записалась в художественную студию. Всегда мечтала рисовать, а теперь появилось время и радость — не нужно бросать всё, бежать домой, готовить ужин, ждать его. Можно спокойно творить.
Однажды он попытался позвонить, но она не ответила.
В духовке уже румянился яблочный пирог со сгущёнкой, оставалось лишь следить, чтобы не подгорел. Аромат ванили, корицы и тающего масла наполнял кухню. Барсик доедал сметану и мурлыкал от удовольствия. Скоро придут близкие друзья — посмотреть её первую, ещё не законченную картину.
Забрав вещи через месяц, как договаривались, он вошёл в квартиру. Наверное, ждёт его со свечами и вином, усмехнулся он про себя. Но в прихожей стояли лишь аккуратно сложенные пакеты с его одеждой. Ни свечей, ни вина. Пахло мёдом и полынью — сменила духи, отметил он. Кухня была новой, уютной, в духе прованса. Вкус у неё отменный. Куда она пропала в выходной?
А она ехала за город, в гости. На заднем сиденье лежали её первые работы из серии о рыжем коте: «Барсик в деревне» и «Барсик в васильках». Писала для себя, но друзья (молодая семья) влюбились в эти картины и купили для дачи.
В планах были «Встреча с пушистой сибирской кошкой», «Ночная прогулка по крыше» и ещё много всего.
Рядом с ней на сиденье сидел Барсик — большой, рыжий, с шелковистой шерстью. Он смотрел в окно на мелькающие поля и дома, но иногда поворачивался и вопросительно жмурился: всё в порядке?
— Всё просто прекрасно, — отвечала она. И оба улыбались.
