Дачный переворот: Как семья Ольги поменяла уклад
Ольга, её супруг Дмитрий, двое ребятишек и свекровь Людмила Степановна отправились на дачу под Калугой, чтобы высадить картофель. Воздух пахнет прелой листвой, а в машине витает тягостное молчание.
— Димка, ты вообще на дорогу смотришь?! — рявкнула Людмила Степановна, сверля зятя ледяным взглядом. — Всю рассаду помнёшь! Давай живее, пока роса не сошла!
Свекровь, хлопнув дверью, вывалилась из салона и направилась к багажнику. Вдруг её вопль прорезал тишину:
— Матерь Божия!
— Бабушка, что случилось?! — вскрикнула Ольга, выпуская из рук пакет с провизией. Стеклянный звон — банки с лечо и аджикой разбились вдребезги. Она кинулась к Людмиле Степановне, сердце бешено колотилось.
Та стояла, прижимая ладонь к груди. В раскрытом багажнике царил хаос — рассада баклажанов, которую свекровь три месяца лелеяла на подоконнике, превратилась в месиво из земли и переломанных побегов.
— Дмитрий Николаевич! — завопила Людмила Степановна. — Это твоих рук дело?!
Ольга зажмурилась, предчувствуя бурю.
— Вперёд, ковыряйся! Сначала сорняки вручную, потом тяпкой! — командовала свекровь, будто не замечая катастрофы.
Дмитрий, потирая поясницу, пробормотал:
— Давайте в этом году хоть на треть меньше засадим?
Губы Людмилы Степановны исказила гримаса:
— Ага, чтобы зимой ныть: «Мам, где ж моя жареная картошечка с лучком?!»
Зять покорно поплёлся к делянкам. Споры о даче длились годами.
Когда пятнадцать лет назад Дмитрий женился на Ольге, он не подозревал, что в придачу получит участок в калужской глуши. Людмила Степановна, выросшая в деревне, свято чтила семейные традиции: дом предков, шесть соток под грядки и целую десятину под картофель. В её молодости здесь держали коз и гусей, но времена изменились. Теперь в «Пятёрочке» можно купить любые овощи, а дачи у людей — для шашлыков, а не каторжного труда.
Но не у семьи Ольги. Их участок оставался полем битвы. Животных, слава Богу, уже не было, но привычка засаживать каждый клочок земли никуда не делась. Каждый апрель начинался гвалт:
— Оленька, семена перцев замочила?
— Да, свекровь.
— Скажи Диме, пусть рейс в выходные не берёт — я парник плёнкой накрываю.
— Хорошо.
— А помидоры уже пикировала? Сколько вышло?
— Штук сорок…
— Сорок?! Да у меня сто двадцать! И это на три семьи?!
Дмитрий, слыша это, корчил рожу и шёпотом бубнил: «Конец света!» Потом сбегал на балкон курить, зная, что таскать ящики с землёй предстоит ему, а не волшебнику с мотоблоком.
— Какой ещё мотоблок?! — орала Людмила Степановна, когда он осмелился заикнуться о технике. — Он же корни рвёт! Урожай пропадёт!
— Да я не Богатырь, чтоб лопатой гектар вскопать!
— Это от компьютеров у тебя спина болит! — отрезала свекровь.
Тогда Дмитрий пошёл на хитрость. Ольга пикировала сорок кустов томатов, а он «случайно» ронял ящики. К высадке оставалась половина.
— По дороге ещё пару штук потеряем, — хихикал он.
Но свекровь чуяла подвох. Каждую весну она врывалась к ним в квартиру в пять утра:
— Вы спать вообще собрались?!
— Людмила Степановна, у нас же будильник на семь… — хрипела Ольга.
— Уже рассвет! Быстро в дорогу! Ваня! Танюша! На ноги! — и она уже дергала внуков за одеяло.
Двенадцатилетний Ваня и восьмилетняя Таня зарывались в подушки, но свекровь была неумолима.
Дмитрий, прячась в туалете, знал — передышки хватит минут на десять.
— Ты там не обалдел?! — стучала Людмила Степановна. — Заводи железку! Мешки с картошкой не забыл?!
В этом году она велела купить четыре мешка элитных клубней. Проращивали их в квартире — вся лоджия была заставлена ящиками. Вчера дети до ночи сортировали картошку, но утром свекровь нашла в мусоре обломанный росток и завыла:
— Я ж знала! Всё погубите!
Таня потупилась:
— Это я нечаянно…
Сердце свекрови дрогнуло, но ненадолго. Через минуту она гнала всех в машину:
— Картошка? Грабли? Полиэтилен для парника?
— Всё взял, — буркнул Дмитрий.
— Ну хоть раз не облажался!
Соседи, разбуженные грохотом, с ненавистью провожали их взглядом.
Двухчасовая поездка превратилась в пытку. Людмила Степановна трещала без перерыва, и Ольге приходилось поддакивать.
— Оль, а знаешь, что я придумала? — вдруг заявила свекровь.
— Что?
— Давай картошки меньше посадим!
Дмитрий так резко затормозил, что чуть не вылетел на обочину.
— «Перекопай» — это значит, копать будешь ты, — ухмыльнулась Людмила Степановна, наблюдая, как темнеет лицо зятя.
Он мечтал засеять всё газоном, поставить беседку с мангалом. Оставить пару грядок для зелени — и наслаждаться жизнью. Но тут раздался крик:
— Ты где?! Марш за лопату!
Когда Людмила Степановна распахнула багажник, её вопль разнёсся по всей округе.
— Дмитрий! Да как ты мог?! — она тыкала пальцем в раздавленные горшочки с рассадой.
Ольга не выдержала:
— Хватит! Тебе всех этих закруток на три жизни!
— А как же соседкам?! А вам на зиму?! — визжала свекровь.
— Пусть сами сажают! Или платят за наши спины!
— Оленька, да как ты смеешь?! Я ж тебе как мать!
— Вы — свекровь! И хватит нас эксплуатировать!
Дмитрий остолбенел — он редко видел жену вПосле долгого молчания Людмила Степановна вдруг сникла, вытерла ладонью слёзы и тихо сказала: «Ладно… сажайте как хотите, только не бросайте меня одну тут», а Ольга, неожиданно растрогавшись, обняла её и прошептала: «Никуда мы не денемся, мама».
