**Осень расставаний: как Дмитрий едва не потерял всё**
Дмитрий уехал на дачу после очередного жаркого спора с женой. Хотел тишины. Хотел исчезнуть. Деревянный дом в деревне встретил его холодом, сыростью и гнетущей пустотой. Он включил печку, разогрел вчерашнюю пиццу, съел её не торопясь и, не снимая одежды, рухнул на старую, скрипучую кровать.
Утро началось с тяжести во всём теле и раскалывающейся головы. Телефон мигал — новое сообщение. Писала Анастасия, их общая подруга:
*«Лариса уезжает. Видела, как садилась в машину с незнакомым мужчиной и чемоданом. Прости, но молчать не могла».*
Дмитрий выключил телефон. Мысли были тяжёлыми, как свинец. Он снова провалился в лихорадочный сон.
…Сквозь горячечный бред перед ним мелькали лица. Близкие. Те, кого уже не было. Отец — суровый, молчаливый. Бабушка — с узорчатой скатертью в руках. Дядя Сергей — весельчак, погибший вместе с отцом в той аварии. Двоюродная сестра Вера — ушедшая слишком рано. Все сидели за праздничным столом, но его словно не замечали. Он чувствовал себя чужим среди своих.
Больше всего он ждал маму. Маму, которая после смерти отца держалась из последних сил ради него. Но и её забрала болезнь, когда он ещё не успел окрепнуть. И теперь он остался один на один с этим миром. Совсем один.
Тишину внезапно разорвал резкий стук в дверь.
Дмитрий не хотел вставать. Но в конце концов поднялся, с трудом добрался до двери и открыл.
На пороге стояла Лариса. И её брат Артём.
— Как вы здесь оказались? — хрипло спросил Дмитрий, поражённый их появлением.
— А где тебя ещё искать? — Лариса встревоженно смотрела ему в глаза. — Телефон выключен, в квартире никого. Я испугалась.
— Температура, — коротко сказал он.
— Да видно же! — вмешался Артём. — Я схожу в аптеку, а ты, Ларис, поставь чайник.
Когда брат ушёл, Лариса присела рядом, коснулась его лба:
— Прости меня, Дима. Я перегнула палку. После истории с Настей… мне было тяжело. Приходила не ругаться, а поговорить. Но тебя не было. Решила, что ты нарочно избегаешь меня…
— Всё нормально, — пробормотал он. — Принеси воды, хорошо?
Она кинулась на кухню, вернулась с чаем и банкой малинового варенья. Суетилась, поправляла одеяло, а он лишь молча наблюдал.
Вернулся Артём, принёс лекарства. Ухмыльнулся:
— Ладно, миритесь уже. А я пойду подышу воздухом.
Лариса рассказала, что Настя с мужем звонили — у них всё в порядке, просто не могли дозвониться до Дмитрия. Он включил телефон — пропущенных вызовов действительно было много.
Прежде чем выпить чай, он стёр сообщение от Анастасии и написал ей:
*«Мы с Ларисой на даче. Хватит выдумывать. Хочешь — приезжай, познакомлю с Артёмом. Он свободен. Одиночество — не лучшая компания, Настя».*
Ответа не последовало.
К вечеру Дмитрию стало легче. Они вернулись в город вместе. Чемодан с вещами снова занял своё место в шкафу. Лариса была рядом. Её руки — всё те же, родные. Он рассказал ей о своём сне. О тех, кто пришёл к нему в лихорадке.
Она обняла его и прошептала:
— Это был не кошмар, Дима. Это была поддержка. Они пришли, чтобы напомнить — ты не один.
Он улыбнулся. Уснул спокойно. Завтра — больничный. Потом — звонок Насте. А буря… она уже стихла.
И в доме снова воцарилась тишина. Тёплая. Живая.
