Спор из-за бабушкиного наследства
Когда моя бабушка, Антонина Семёновна, умерла, оставив мне свою квартиру и немного накоплений, я, Алевтина, испытала странную смесь печали и облегчения. Это был её последний дар, знак того, что она обо мне помнила до конца. Но не успела я прийти в себя, как объявилась мать, Галина Леонидовна, которую я не видела двадцать лет. Она разыскала меня и сразу заявила: «Лева, нужно продать всё, что осталось от бабушки, и разделить деньги». Я онемела. Женщина, бросившая меня ребёнком, теперь претендует на наследство? Это не просто спор о деньгах — это старая рана, которую она решила раскрыть.
Мне тридцать три, я замужем за Виктором, у нас своя жизнь. Бабушка растила меня с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать. Мать тогда просто исчезла — уехала «искать счастье», оставив меня на попечение старушки. Ни звонков, ни писем, ни интереса к тому, жива ли я. Антонина Семёновна стала для меня всем: и матерью, и отцом, и верным другом. Она трудилась не покладая рук, чтобы я могла учиться, пекла блины по выходным, учила меня шить. Её квартирка, маленькая двухкомнатная с обоями в полоску, была моим домом, моей крепостью. И теперь, когда бабушки нет, эти стены — единственное, что связывает меня с ней.
Мать объявилась через месяц после похорон. Даже не знаю, как она меня разыскала. Позвонила, будто так и надо, и сказала: «Лева, я слышала про наследство. Давай встретимся, обсудим». Обсудим? Я подумала, что она хочет помириться, извиниться за два десятилетия молчания. Но в кафе она сразу перешла к сути: «Квартиру продаём, деньги пополам. Я ведь тоже её дочь, мне положена доля». Положена? У меня перехватило дыхание от такой наглости. Она сбежала, не помогала ни рублём, а теперь тянет руки к чужому?
Я попыталась говорить спокойно: «Мама, тебя не было все эти годы. Бабушка одна подняла меня. С чего ты решила, что имеешь право?» Она обиженно посмотрела на меня: «Лева, я же твоя мать! У меня тоже жизнь не мёд». Не мёд? А у нас с бабушкой, значит, было как в сказке? Я вспомнила, как Антонина Семёновна ночами плакала, потому что не могла купить мне новое платье к выпускному. А Галина Леонидовна в это время «устраивала свою судьбу». Я твёрдо ответила: «Бабушка всё завещала мне. Таково её решение». Но мать не отступала: «Если не договоримся, пойду в суд».
Суд? Это слово добило меня. Женщина, двадцать лет не вспоминавшая о дочери, теперь готова тягаться за бабушкину квартиру? Я вышла из кафе, едва сдерживая слёзы. Дома рассказала Виктору, и он вспылил: «Лева, она не имеет никаких прав! Это твоё, и точка!» Но мне было не до спокойствия. Дело не в квартире — это память о бабушке, о её любви. Продать её дом — значит предать всё, что она для меня сделала. А отдать часть той, что бросила меня? Это выше моих сил.
Я начала перебирать прошлое, пытаясь понять мать. Бабушка редко о ней говорила, но я знала, что Галина Леонидовна уехала за границу, мечтала о роскошной жизни. Видно, не сложилось, раз вернулась и вдруг вспомнила обо мне. Даже думала: может, отдать ей часть, лишь бы отстала? Но потом представила, как бабушка смотрит на меня сверху, и поняла — не смогу. Это не просто жилплощадь, это мой долг перед ней.
Подруга, которой я рассказала, посоветовала: «Лева, найми адвоката, пусть разберётся. У неё нет шансов, если завещание на тебя». Я так и сделала. Юрист подтвердил: документ составлен правильно, мать не получит ничего, если только не докажет, что была на содержании. Но страх остался. Не перед судом, а перед тем, что эта свара окончательно разрушит и без того хрупкую связь между нами. Я мечтала, что она вернётся, извинится, мы начнём сначала. А вместо этого — дележка наследства.
Теперь я жду развязки. Мать звонит, пишет, то умоляет «по-хорошему», то грозит судом. Я не отвечаю, но каждый её звонок — как нож в сердце. Виктор поддерживает: «Лева, держись, мы справимся». Но чувство вины не отпускает. Может, я слишком жестока? Может, стоило уступить? Но потом вспоминаю бабушкины морщинистые руки, её тёплый взгляд, её слова: «Левушка, это твой дом». И понимаю — не отдам. Не из-за денег, а ради памяти. А мать пусть живёт с тем, что выбрала сама. Как и я.
