**Дневник.**

Сегодня снова был тот самый разговор. Мама в очередной раз спросила: «Доченька, ну как же так? Это же не семья!» А что я могу ответить? Живу с Артёмом, а муж — у своей матушки.

Мы в Нижнем Новгороде, в старом районе, где все друг друга знают и судачат за чайком. Мне 34, зовут меня Валентина, а моего мужа — Максим. У нас растёт сынок Тимофей, но… Максим живёт не с нами. Он в соседнем доме, у своей мамы. Вот и вся семья.

**Любовь, которая обернулась одиночеством.**

Максим был моей первой настоящей любовью. Когда мы познакомились, он казался идеальным — весёлый, заботливый, мечтал о своём доме. Его мать, Галина Сергеевна, поначалу была ласкова: на свадьбе обнимала, в глаза мне улыбалась. Мы сняли квартиру, родился Тёма, и я думала — вот оно, счастье.

Но потом Галина Сергеевна «заболела». Сердце, давление… Максим засуетился: «Ну как же её одну оставить?» И переехал. «Временно», — уверял.

Но временное стало постоянным. Уже второй год он у неё, а мы с Тёмой — сами. Приходит раз в неделю, будто в гости. Галина Сергеевна? Да она и в театр ходит, и в гости — но сына не отпускает.

**Две семьи вместо одной.**

Я работаю кассиром в булочной, чтобы платить за садик и аренду. Максим иногда подкидывает денег, но чаще его зарплата растворяется в «маминых нуждах». То ей холодильник починить, то лекарства купить. А когда Тёма спрашивает: «Почему папа не с нами?» — я молчу. Или вру про «работу».

Мама в панике: «Валя, да он же тебя бросил!» Подруги качают головами: «Ну сколько можно терпеть?» Я и сама не понимаю. Галина Сергеевна держит его железной хвощью, а он… не сопротивляется. Прошу вернуться — отмахивается: «Маме без меня тяжело». А мне?

**Последняя соломинка.**

Вчера Галина Сергеевна сама позвонила: «Валет, купи мне таблетки, Максим занят». Я онемела. Я одна с ребёнком, работа, дом, а она ещё и лекарства за собой посылает покупать? Отказала. В ответ — фырканье: «Эгоистка. Разве так о семье думают?»

Тут меня и прорвало. Для неё семья — это они с Максимом. А мы с Тёмой — так, придаток.

Попыталась поговорить с Максимом: «Выбирай — или мы, или она». Он замялся: «Ну зачем так, я же вас всех люблю».

Любит? А живёт там.

Девочки советуют: «Бросай, маменькин сынок». Но я его люблю. И Тёма обожает отца. Как рушить это? Но и так больше нельзя…

**Что делать?**

Тупик. Ультиматум? Боюсь, выберет мать. Поговорить с Галиной Сергеевной? Да она меня и слушать не станет. Ждать? Да сколько можно ждать?

Мама твердит: «Забирай сына и уходи». Но я не хочу быть одной. Не хочу, чтобы Тёма рос без отца.

В 34 мечтала о большом столе, шумных ужинах… А вместо этого — пустая квартира и звонки свекрови.

Галина Сергеевна, может, и не злая. Но её страх одиночества — не моя вина. Максим, может, и любит нас. Но почему его любви не хватает на всех?

Я — Валентина. И не позволю, чтобы мой брак стал просто записью в паспорте. Если нужно будет поставить точку — поставлю. Даже если будет больно.