«Ему в больницу надо», проговорила замёрзшая женщина на трассе, прижимая к груди ребёнка.
Морозное утро. Небо ещё не успело как следует прогреться, а дорога уже покрылась тонким слоем инея, сверкающего, будто его только что посыпали сахарной пудрой. В воздухе витала какая-то особенная, хрустальная свежесть, от которой хотелось вдохнуть глубже и тут же почувствовать, как холод проникает внутрь, оставляя на щеках и носу мелкие ледяные узоры. В такие моменты кажется, будто время замедляется, а мир становится чуть тише и спокойнее.
Иван Семёнович, водитель автобуса, чувствовал себя как рыба в воде. Он был на своём месте. Сколько уже километров он проехал за рулём? Двадцать лет и каждый метр дороги знал, как свои пять пальцев. Казалось бы, ничего особенного обычный маршрут между деревней и райцентром. Но для Ивана Семёновича эта дорога стала почти родной. Здесь случалось всякое: и радости, и горечи. Ямы на асфальте уже не раздражали, лишь привычно постукивали под колёсами. Каждая остановка, каждый пассажир всё это было частью его жизни.
В тот день пассажиров было немного. Сзади, на задних сиденьях, сидели двое студентов, уткнувшихся в телефоны. Наверное, ехали в институт, даже не глядя в окно, не замечая, как за ним меняется пейзаж. На боковом сиденье дремал пожилой мужчина с газетой, то и дело поправляя очки. Впереди, у печки, пристроилась молодая пара, прижавшись друг к другу в тёплых куртках.
Автобус катил по пустынной дороге, слегка покачиваясь на поворотах. Водитель с привычной досадой оглядывал знакомые поля и перелески. Ни солнца, ни снега просто серый зимний день, который сам по себе навевал лёгкую дрему.
Но вдруг на обочине мелькнула фигура. Женщина. Она не махала руками, не пыталась остановить автобус просто стояла. Иван Семёнович прищурился, разглядывая её. Тёмная пуховая куртка, явно не для такого мороза, а в руках свёрток. Сначала подумал, что это сумка, но когда подъехал ближе, разглядел ребёнка. Мальчик, закутанный в шаль, выглядел слишком безжизненно.
«Ну и странные люди», пробормотал про себя Иван Семёнович и сбросил скорость.
Опустив стекло, крикнул:
Эй, чего на морозе стоите?
Женщина вздрогнула, словно не ожидала, что её заметят. Подошла ближе, но глаза не подняла. Голос дрожал:
Простите, жду попутку
Иван Семёнович удивлённо поднял брови:
Попутку? В такую погоду?
Едва не усмехнулся. Даже таксисты сейчас не поедут, а она ждёт попутки. Уже собрался ехать дальше, но что-то в её взгляде остановило.
Автобусы же ходят, сказал он. Чего мучиться?
Женщина, будто не слыша, тихо повторила:
В больницу надо Сыну плохо. Ночью хуже стало, а денег на такси нет. Автобус не идёт.
Взгляд скользнул к ребёнку. Мальчик и правда выглядел больным: бледный, с закрытыми глазами, дышал слабо.
Раздумывать не стал.
Заходите, махнул рукой. Хватит чуда ждать.
Женщина осторожно поднялась в автобус, стараясь не разбудить сына. Казалось, каждый её шаг выверен, чтобы не нарушить тишину. Устроившись у печки, она сразу почувствовала, как тепло окутывает её. Пуховик ещё покрывал иней, губы дрожали, но хотя бы здесь было тепло.
Пассажиры украдкой поглядывали, но молчали. Не место и не время для расспросов.
Она сжалась, будто стесняясь внимания, но затем обернулась к водителю:
Меня зовут Алевтина. Спасибо вам Я не знала, что делать.
Иван Семёнович кивнул:
Не переживайте. Главное до больницы доехать.
Позже, когда автобус подкатил к больнице, он остановился прямо у входа.
Идите, я подожду, сказал, словно это было само собой разумеющимся.
Алевтина удивилась:
Вы правда будете ждать?
Он усмехнулся:
А куда я денусь?
Пассажиры без возражений вышли, кто-то зашёл в ближайшую чайную, кто-то просто закурил на морозе. Никто не роптал.
Иван Семёнович остался в автобусе. Глядя в заиндевевшее стекло, вспомнил, как сам когда-то оказался в похожей ситуации. Тогда незнакомец на старенькой «Волге» помог его жене добраться до врачей в метель.
Через полтора часа Алевтина вышла из больницы с сыном на руках. Лицо её светлело.
Лекарства выписали, выдохнула она. Всё обошлось.
Ну и хорошо, пробормотал Иван Семёнович, потирая руки. Теперь домой.
Она запротестовала:
Нет, что вы Вы и так столько сделали.
Он хмуро усмехнулся:
Без этих «сама». Обратно всё равно пустой поеду.
Дорога назад была тихой. Мальчик, проснувшись, с любопытством разглядывал водителя.
Ну что, дружище, как себя чувствуешь? спросил Иван Семёнович.
Тот молча прижался к матери.
Не обращайте внимания, стесняется, улыбнулась Алевтина.
Она вдруг заговорила о том, как тяжело одной растить ребёнка в деревне, где даже аптеки нет, а ночью и автобусы не ходят. Иван Семёнович слушал, изредка кивая.
Когда автобус остановился у её дома, она, выходя, сказала:
Спасибо вам Не знаю, как отблагодарить.
Он махнул рукой:
Да ладно. Главное, чтобы малыш поправился.
Через несколько месяцев, на том же маршруте, он снова увидел Алевтину с сыном.
Это вам, протянула она пакет. Молоко, яйца, своё, деревенское.
Он попытался отказаться, но она настаивала:
Вы тогда нам помогли. Теперь моя очередь.
Мальчик, прятавшийся за её спиной, вдруг тихо сказал:
Спасибо, дядя.
Эти слова согрели сильнее печки. Иван Семёнович улыбнулся.
Ну, спасибо, кивнул он, принимая пакет. Хороший ты парень.
Когда автобус тронулся, на душе было светло. Он знал: добро возвра
