Бабушка, мама сказала, что тебя надо отправить в дом престарелых. Я слышала разговор родителей дети не выдумывают такое.
Анна Петровна шла по улицам небольшого поселка под Рязанью, направляясь за внучкой в школу. Её лицо светилось радостью, а каблуки стучали по тротуару так же бойко, как в далёкие годы молодости, когда жизнь казалась бесконечной песней. Сегодня был особенный день она наконец-то получила свою собственную квартиру. Светлую, просторную, с одной спальней, в новом доме о чём она мечтала долгие годы. Почти два года она копила, откладывая каждую копейку. Продажа старого деревенского дома принесла лишь половину нужной суммы, дочь, Ольга, добавила остальное, но Анна Петровна поклялась вернуть деньги. Вдове в семьдесят лет хватало и половины пенсии, а молодым дочери и зятю деньги нужнее, ведь вся жизнь ещё впереди.
У школьного крыльца её ждала внучка, Катюша, девочка второго класса с аккуратными косичками. Ребёнок бросился к бабушке, и они вместе пошли домой, болтая о пустяках. Восьмилетняя Катя была светом в жизни Анны Петровны, её самым дорогим сокровищем. Ольга родила поздно, почти в сорок, и сразу попросила помощи у матери. Анна Петровна не хотела покидать деревенский дом, где каждый уголок хранил память о прошлом, но ради дочери и внучки она пожертвовала всем. Переехала ближе, взяла на себя заботы о Кате забирала из школы, сидела с ней до прихода родителей, а потом возвращалась в свою маленькую уютную квартиру. Жильё было оформлено на Ольгу просто для надёжности, ведь пожилых людей легко обмануть, а жизнь непредсказуема. Анна Петровна не возражала: для неё это была лишь формальность.
Бабуля, вдруг прервала её Катя, глядя широко раскрытыми глазами, мама сказала, что тебя надо отправить в дом престарелых.
Анна Петровна замерла, будто её облили ледяной водой.
В дом престарелых? прошептала она, чувствуя, как холод сковывает кости.
Да, туда, где живут старые бабушки и дедушки. Мама сказала папе, что тебе там будет хорошо, не будешь скучать, тихо проговорила Катя, но каждое слово било, как молоток.
Но я не хочу туда! Лучше уж в могилу, ответила Анна Петровна, голос дрожал, а в голове крутились мысли. Не верилось, что эти слова произнесла ребёнок.
Бабуля, только не говори маме, что я тебе рассказала, прошептала Катя, прижимаясь к ней. Я слышала, как они ночью разговаривали. Мама сказала, что уже договорилась с одной тётей, но тебя отвезут, только когда я немного подрасту.
Обещаю, родная, ответила Анна Петровна, открывая дверь квартиры. Голос предательски дрожал, ноги подкашивались. Мне что-то нехорошо, голова кружится. Я немного прилягу, а ты переоденься, хорошо?
Она опустилась на диван, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, а перед глазами плывёт. Эти слова, сказанные детским голоском, разбили её мир. Это была правда страшная, неумолимая правда, которую ребёнок не мог придумать. Через три месяца Анна Петровна собрала вещи и уехала обратно в деревню. Теперь она снимает там маленький домик, копит на новое жильё, которое даст ей хоть какую-то уверенность. Старые подруги и дальние родственники помогают, но внутри остаётся пустота и боль.
Некоторые осуждают, перешёптываются за спиной: «Сама виновата, надо было поговорить с дочерью, выяснить всё». Но Анна Петровна твёрдо стоит на своём.
Дети не выдумывают такое, говорит она твёрдо, глядя в пустоту. Поведение Ольги говорит само за себя. Она даже не позвонила, не спросила, почему я уехала.
Видимо, дочь всё поняла, но молчит. А Анна Петровна ждёт. Ждёт звонка, объяснений, хоть слова, но сама не набирает номер гордость и обида сковали её, как цепи. Она не чувствует вины, но сердце разрывается от этого молчания, от предательства самых близких. И каждый день она задаёт себе вопрос: неужели это всё, что осталось от её любви и жертв? Неужели её старость обречена на одиночество и забвение?
История напоминает: слова, сказанные невпопад, могут ранить сильнее, чем нож. А молчание это тоже ответ.
