Он вернулся с рыбалки слишком рано — и застал то, чего совсем не ожидал.
Дмитрий Васильевич, как обычно в пятницу, отправился за город. Выехал за пределы Москвы, завёл «Ниву», дорога вела к заветному омуту, где он любил сидеть с удочкой в тишине. Но едва он миновал МКАД, как небо вдруг потемнело, и по крыше забарабанили тяжёлые капли.
— Ну вот… сорвалось, — вздохнул он, разворачивая машину.
Через полчаса он уже открывал дверь квартиры.
— Пап, ты чего так рано? — удивлённо выглянула из комнаты дочь.
— Дождь залил все планы. Рыбалка не задалась. А ты что поделываешь?
— Кино смотрю, — крикнула Светлана и скрылась за дверью.
Дмитрий Васильевич прошёл на кухню, достал продукты и принялся готовить ужин. Всё шло как обычно: нож, сковорода, шипящий чайник. Когда еда была готова, он пошёл звать дочь.
Постучал. Дверь в её комнату оказалась незапертой и медленно отворилась…
Дмитрий Васильевич замер. Его строгий взгляд упал на высокого парня, который неловко стоял у окна. В глазах Светланы — испуг, в глазах незнакомца — напряжение.
В голове Дмитрия сработал внутренний сигнал тревоги. Он понял всё без слов.
Он растил Светлану один. Мать ушла, когда девочке был год — бросила семью ради другого, уехала в Питер и ограничивалась лишь открытками на Рождество. Дмитрий не озлобился. Не согнулся. Он стал дочери и отцом, и другом, и защитой. И, может, из-за этого стал слишком суровым.
Он контролировал всё: что она ест, с кем дружит, во сколько возвращается домой, о чём мечтает. И да, запрещал. Танцы — потому что учёба страдала. Подругу — потому что та болталась с сомнительной компанией. Любовь? Только после университета! Не хватало ещё проблем с беременностью или проваленными экзаменами.
Света терпела. Потому что понимала: отец заботится. Но внутри — копилось.
Когда она влюбилась в Сергея, боялась сказать. Студент-старшекурсник, серьёзный, умный. У них начался тайный роман. Света врала, что идёт в музей, а сама бежала к нему. Иногда говорила, что остаётся у подруги, а сама проводила ночь в его квартире в Жулебино, подаренной родителями.
Сергей уговаривал: переезжай. Она — не решалась. Не из-за страха, а из-за любви к отцу. Боялась его разочаровать. Он один поднял её, и она не хотела предать его, как мать.
Но в тот день… рискнула. Раз папа на рыбалке — позвала Сергея в гости. Купили «Советское», включили фильм, устроились на диване… и вдруг — ключ в замке.
Дмитрий вошёл, не ожидая ничего. Дочь выскочила в прихожую:
— Пап! Ты чего так рано?
— Гроза, потоп. Рыбачить негде. А ты чем занята?
— Кино смотрю, — соврала она.
— Ясно. А шампанское на столе зачем?
— Просто захотелось глотнуть, — пожала плечами Света.
— Ага… И два бокала. Ну-ну. Может, мне тоже налить?
Он разлил игристое, усмехнулся и сказал:
— Ну хватит, зови своего кавалера. Я не дурак. Не верю я в ночёвки у подруг и музеи до полуночи.
Света покраснела, закусила губу.
— Пап… Я просто не хотела тебя огорчать. Ты же сам говорил — учёба прежде всего.
— Сессию закрыла на пятёрки. Значит, успеваешь. Выходи уже, не прячься.
Сергей вышел. Скромный, но с достоинством. Поздоровался. Дмитрий пристально посмотрел на него, потом — на дочь. Вздохнул.
— Ладно. Садитесь. Выпьем за знакомство.
Всё прошло удивительно мирно. Через месяц Света сказала:
— Пап… я переезжаю к Сергею.
— Рано. Вы только начали.
— Мы любим друг друга. И я уже взрослая. Но ты для меня всегда останешься самым важным.
Дмитрий молча кивнул. Его сердце сжалось — от боли и гордости.
Дочь выросла. Но не отвернулась. И это — главное.
