Ну и ну, дура несчастная! Кому ты сейчас нужна с ребёнком? Как собираешься его поднимать?! Помощи от меня не жди. Тебя одной хватило, а теперь ещё и обуза! Проваливай отсюда, и чтобы духу твоего под моей крышей не было!
Марья слушала эти крики, опустив голову. Последняя надежда, что тётя позволит ей остаться хотя бы до работы, таяла на глазах.
Если бы мама была жива
Отца Марья не знала, а маму пятнадцать лет назад сбил пьяный водитель на пешеходном переходе. Девочку уже собирались отправить в детдом, как вдруг объявилась дальняя родственница матери. Та забрала её к себе с собственным домом и зарплатой опекунство оформили без проблем.
Тётя жила на окраине приграничного городка на юге России летом зелёного и жаркого, зимой дождливого. Девочка ни в чём не нуждалась: всегда одета, приучена к хозяйству. Разве что материнской ласки не хватало, но кому это было интересно?
Марья училась хорошо. После школы поступила в педучилище. Годы учёбы пролетели быстро, а с ними и беззаботные дни пока она не вернулась в город, ставший ей домом. Но теперь радости от этого не было.
Выкричавшись, тётя немного успокоилась:
Убирайся, и чтобы я тебя больше не видела!
Тётя Наталья, может, хотя бы
Всё, сказала!
Катя молча взяла чемодан и вышла. Она не ожидала вернуться вот так униженной, брошенной и беременной. Хотя сама решила во всём признаться.
Нужно было искать крышу над головой. Марья шла, погружённая в мысли, не замечая ничего вокруг. А лето было в разгаре. В садах созревали яблоки и груши, на солнце золотились абрикосы. Виноградные лозы гнулись под тяжестью гроздьев, сливы прятались в зелени. Со дворов доносились сладкие запахи варенья, шашлыка и свежего хлеба. В горле пересохло. Марья подошла к калитке и окликнула женщину в летней кухне:
Тётя, можно попить?
Людмила, крепкая женщина лет пятидесяти, обернулась.
Заходи, коли с добром.
Зачерпнула кружку воды из ведра и протянула девушке. Марья села на скамью и жадно напилась.
Можно немного посидеть? Жарко очень.
Отдыхай, ладно. Откуда это с чемоданом?
Учёбу закончила, хочу учителем работать, а жить негде. Не подскажете, кто комнату сдаёт?
Людмила внимательно разглядела девушку. Чистенькая, хоть и уставшая, с тревогой в глазах.
Можешь у меня жить. Дёшево возьму, но платить исправно. Если согласна пойдём, комнату посмотрим.
Людмила обрадовалась жиличке. Лишние копейки не помешают, а в их глухом городке редко кто снимал. Сын далеко, приезжал редко. Теперь зимними вечерами будет с кем чай попить.
Не веря своей удаче, Марья пошла за ней. Комната маленькая, но уютная: вид на сад, стол, два стула, кровать и старый шкаф. Хватит. Быстро договорились о цене, и девушка, переодевшись, отправилась в районо.
Дни летели быстро. Работа, дом, работа. Марья и не заметила, как пролетело время.
С Людмилой они поладили. Та оказалась доброй и отзывчивой. Они привязались друг к другу. Марья помогала по хозяйству. Часто вечерами пили чай в саду, наслаждаясь осенней прохладой.
Беременность протекала легко. Тошноты не было, лицо оставалось свежим, но вес прибавился. Свою историю Марья рассказала Людмиле обычную историю, каких много.
На втором курсе она влюбилась. И не в кого-нибудь, а в Павла, единственного сына обеспеченных родителей, преподавателей того же института. Те не хотели отпускать его в Москву. Будущее было ясно: учёба, аспирантура, преподавание рядом с родителями.
Умный, галантный, общительный, он нравился девушкам. Многие мечтали быть с ним. Но он выбрал Марью. То ли его покорила её застенчивая улыбка, то ли карие добрые глаза, то ли хрупкая фигура. А может, почувствовал её внутреннюю силу редкую стойкость. Кто знает? Так или иначе, они почти не расставались до конца учёбы. Марья видела будущее с Павлом в розовом свете.
Она помнила тот день в деталях. Утром вдруг поняла, что не переносит еду, некоторые запахи вызывают отвращение, а тошнота мучит уже несколько дней. И главное задержка! Как она могла забыть? Купила тест, заперлась в общаге, выпила воды и ждала. Две полоски. В разгар сессии вот тебе раз! Как отреагирует Павел? Дети пока не входили в их планы.
Но волна нежности к крохотному существу внутри затопила её.
Малыш прошептала Марья, гладя живот.
Павел, узнав, предложил познакомить её с родителями в тот же вечер.
Вспоминая ту встречу, Марья плакала. Его родители предложили аборт и уехать из города после сессии одной. Павел должен думать о карьере, а она ему не пара.
Их разговор она только представляла. На следующий день Павел молча вошёл, положил на стол конверт и ушёл.
Делать аборт Марья не собиралась. Она уже любила хрупкое существо внутри. Своего ребёнка. Но жизнь будет трудной, помощи ждать неоткуда. После долгих раздумий она решила оставить деньги Павла они пригодятся.
Выслушав, Людмила утешила:
Бывает, не самая страшная беда. Правильно, что малыша оставила. Он ни в чём не виноват, да и радость будет. Может, со временем всё наладится.
Но Марья не хотела слышать о Павле. Слишком свежа была боль от предательства. Простить унижение не могла. Да и на примирение сил не осталось.
Время шло. Марья, ушедшая с работы, ходила, как уточка, но считала дни до родов. На УЗИ пол не сказали лишь бы здоровый был.
В конце февраля, в субботу, начались конКрепкий и здоровый мальчик, которого она назвала Иваном, родился в тот же снежный вечер, когда капитан Смирнов, одинокий отец маленькой Насти, принёс Марье букет сирени и тихо сказал: «Давай попробуем быть счастливыми вчетвером».
