Холодный октябрьский ветер шептал занавескам в окнах их деревянного дома в деревне Плюшкино. Зоя Ивановна стояла перед мужем, прижимая к себе худенького пятилетнего мальчишку, который держался за неё, как крошечная птица в буре. Его грязные шапки пахли железными рельсами и отчаянием.

Всё началось три часа назад, когда Зоя возвращалась с базара в Туле. В почти пустом купе электрички, мчащейся от Тулы к Москве, она заметила его свернувшегося в углу, с глазами, полными безнадёжности, которую видят лишь в брошенных детях или раненых зверях. Пассажиры не знали, откуда он пришёл; проводник лишь пожимал плечами: «может, заблудился, а может»

Как тебя зовут, малыш? спросила она, присев рядом.

Мальчишка молчал, но когда Зоя вытащила из сумки яблоко и протянула его, он схватил его обеими ладонями и откусил, будто не ел дней три.

Игорь прошептал он, вытирая рот.

Позже они стояли перед Степаном Фёдоровичем, и Игорь дрожал, прислонившись к плечу жены. Степан, широкоплечий и задумчивый, тяжело вздохнул, словно перед ним стоял важный выбор.

Степа, мы так долго ждали прошептала Зоя.

Через неделю Игорь уже помогал Зое на кухне. Она поставила его на высокий табурет у стола и обвила огромным фартухом, свисающим с его худых плеч.

Ну-ка, раскатай тесто, наставляла она. Медленно, аккуратно.

Мальчик раскатывал скалку, высовывая язык в сосредоточении. На щеке у него остался белый пятно муки, и Зоя, глядя на него, ощутила, как её сердце наполняется теплом.

Папа рассердится? вдруг спросил он, подняв скалку.

Нет, дорогой, папа строг, но справедлив. Он хочет, чтобы ты вырос настоящим мужчиной.

Степан Фёдорович учил его посвоему. Когда выпал первый снег, он позвал Игоря наружу рубить дрова.

Держи топор крепко, сказал он, стоя за мальчиком, делай широкий замах.

Игорь задыхался, но упорно пытался. Дрова были маленькие, специально отобранные для практики, но топор всё равно казался тяжёлым.

Не могу, всхлипнул он после нескольких попыток.

Можно, ответил Степан твёрдо. Ты мужчина, а мужчины не сдаются.

Когда дрова наконец разломались, Игоря охватила радость, и Степан, скрывая улыбку за усами, позволил себе лёгкое довольство.

Весной 1984 года всё было оформлено. Председатель сельсовета, старый друг семьи, помог уладить сложившуюся ситуацию. Мария Петровна, фельдшера, знавшая Зою с детства, также вмешалась, собрав все необходимые бумаги.

Ты теперь официально Игорь Степанович Воронов, торжественно объявила Зоя сыну за праздничным ужином.

Игорь осторожно коснулся нового свидетельства и спросил: Можно ли называть вас мамой и папой?

Зоя прижала ладонь к губам, сдерживая слёзы. Степан Фёдорович встал, подошёл к окну и долго смотрел в даль, прежде чем тихо ответил: Конечно, сынок.

Первый школьный день начался с того, что Игорь сжимал мамину руку. Зоя чувствовала, как дрожат его пальцы, пока они шли по пыльной деревенской дороге к школе. Белая рубашка, выглаженная вечером, уже мялась от нервов мальчика.

Мам, а если я не справлюсь? шепнул он, глядя на двухэтажный школьный корпус, который казался ему гигантским.

Справишься, мое сокровище. Ты сын отца.

В тот же вечер Степан Фёдорович внимательно изучал тетрадку сына.

Математика будет твоим главным предметом. Без неё не обойтись. Завтра начнём с таблицы умножения.

К концу первого класса Игорь уже знал таблицу наизусть. Каждое утро Степан проверял его, несмотря на усталость и слёзы мальчика. Когда Игорь принес домой первую похвалу, Степан впервые положил руку ему на плечо.

Молодец, сказал он просто, а Игоря осветило, словно солнце взошло над ним.

В третьем классе Игорь попал в первую драку. Вернулся с порванной рубашкой и надутой губой. Зоя приложила к ранам листики подорожника, а Степан молча ждал объяснений.

Нас били, Петька Соловьёв, пробормотал Игорь, морщась от боли. Трое против одного. Это нечестно.

Степан фыркнул в усы. За правду сражался? Хорошо Завтра научу тебя стоять правильно, чтобы никто не ломал тебе губу снова.

В тринадцать лет Игорь стал проявлять собственную волю. Он чаще спорил с отцом, хлопал дверьми и часами сидел у реки.

Почему он всё время командует? жаловался он маме, помогая ей в огороде. Всё: «делай то, делай это». Не могу больше!

Зоя вытерла пот со лба, оставив пятно земли на коже. Сын, у каждого свой взгляд. Отец прошёл тяжёлый путь: он был сиротой и сам прокладывал дорогу в жизни, поэтому хочет, чтобы ты был крепким духом.

А ты? спросил он. Ты такая добрая, но живёшь с ним.

Я вижу то, что другие не видят. Когда у тебя был пневмония в прошлом году, он три ночи сидел у твоей кровати. Ты же не помнишь был в лихорадке.

Идея пойти в техникум и учиться на инженера пришла внезапно, когда Игорь увидел в районной газете фотографию нового станка. Его глаза загорелись: вот его призвание!

Хочешь в город? задумчиво спросил Степан. Хороший план, но помни: будешь жить в общежитии, а денег будет мало.

Я заработаю летом! воскликнул Игорь. Дядя Витя сказал, что возьмёт меня на пилораму.

Весь июль он трудился на пилораме, возвращаясь домой покрытым опилками и с больными мышцами. Степан наблюдал за ним, всё чаще улыбаясь под усами.

К концу лета Игорь скопил достаточно, чтобы оплатить первый семестр и купить новый костюм. На его руках появились мозоли, которыми он гордился, и он понял, что,