**Просите, и дано будет**
Возвращаясь с работы, Людмила Петровна не спешила — торопиться было некуда, дома её никто не ждал. Пятьдесят лет, а жизнь будто застыла: дочь давно замужем, живёт с военным мужем в другом городе, внука родила, но наведываются редко.
«Ну вот, полтинник стукнул, а я будто между двух берегов: не старуха ещё, но и не девица. Силы есть, да вот желания куда-то подевались. Всё одно и то же: работа, мать болеет — ухаживай, да соседки с их вечными разговорами про любовь. Какая уж тут любовь? Видно, моя доля — сидеть одной», — размышляла Людмила, не глядя по сторонам.
Муж умер семь лет назад — сердце подвело. Жили по-разному, но в целом сносно. Иногда по нему скучала.
У подъезда, как всегда, сидели местные «академики» — три соседки, вечные хранительницы дворовых новостей.
— Здравствуйте, — кивнула Людмила.
— С работы, Людочка? — поинтересовалась Зоя Семёновна, бабушка с первого этажа.
— Ну а откуда же ещё?
— А вдруг не с работы? — подмигнула вторая соседка, Нина Васильевна. — Может, свидание было? Годы-то твои — цветущие!
— Какие цветущие? Пятьдесят, как никак!
— Да ты, по сравнению с нами, просто девочка, — засмеялась Зоя Семёновна.
— Была девочка, а теперь — дама элегантного возраста, — отшутилась Людмила.
— Дама хоть куда! — вставила третья, Валентина Ивановна. — Стройная, ухоженная. Да и возраст — ерунда! Я вот с Василием своим познакомилась в пятьдесят, а теперь уже двадцать пять лет вместе.
— Ну, не всем же так везёт, — вздохнула Людмила и зашла в подъезд.
Вечером, сидя на кухне, она невольно вспомнила слова соседки.
«И чего я зациклилась? — думала она. — Мне-то уж точно не светит в мои годы. Вот Павел с работы вчера предложил встречаться, но кому он нужен? Пьёт, жёну бросил… Нет, уж лучше одной».
На следующий день Людмила шла домой с коллегой Ольгой, как обычно — половину пути вместе, потом та сворачивала.
— До завтра! — махнула рукой Ольга.
— До завтра, — кивнула Людмила.
«Надо бы окна помыть, — размышляла она. — Весна на дворе, солнце светит, а у меня грязь по стёклам. Ненавижу это занятие, но делать нечего».
И тут она случайно подняла глаза. Раньше всегда смотрела под ноги, а тут будто кто-то толкнул. Навстречу шёл мужчина — среднего роста, с проседью на висках, но ухоженный: обувь блестит, костюм сидит идеально.
«Люблю, когда у мужчин обувь чистая, — мелькнуло у неё в голове. — Видно, что не махровый обыватель».
Они поравнялись, и она вдруг заметила, что он тоже на неё смотрит — не мимоходом, а с интересом. Она поспешно опустила глаза и прошла мимо, но успела заметить его улыбку.
«О чём он думал? — размышляла она за ужином. — Улыбался так… по-доброму».
Весь вечер мысли о нём не выходили из головы.
«Что со мной? Неужели весенний авитаминоз? Ну прошёл мимо, ну улыбнулся — и что? Видно, одиночество сводит с ума».
На следующий день история повторилась. И на третий. К концу недели Людмила не выдержала.
— Простите, но почему вы так на меня смотрите?
— А как ещё смотреть на красивую женщину? — улыбнулся он.
Комплименты она слышала не раз, но этот… будто искренний.
И вдруг — волна радости, с ног до головы.
«Откуда это? — растерялась она. — Думала, сердце давно окаменело, а оно… живое».
Она прошла мимо, но ноги будто ватные. Оглянулась у подъезда — он смотрел ей вслед.
Дома, усевшись в кресло, Людмила не могла понять, что с ней.
«Господи, да я же просила у Тебя любви… Неужели это оно? А вдруг сердце не выдержит?»
Дни шли, они продолжали встречаться взглядами, потом начали здороваться. По вечерам она вспоминала его улыбку, а перед сном представляла, как лежит на его плече…
Тем временем Сергей (так звали незнакомца) тоже был в замешательстве. Пятьдесят три года, вдовец, приехал погостить к сестре — и вот такая неожиданность.
— Таня, — обратился он к сестре, — я тут каждую вечер встречаю женщину… Красивую. Но как подойти? Вдруг замужем?
— Серёжа, ну тебе не пятнадцать! — засмеялась она. — Подойди и спроси прямо. Если свободна — обрадуется, если нет — скажет.
Прошло три недели. Зацвела сирень, а Людмила жила в каком-то странном состоянии: то всплеск радости, то грусть.
— Люда, ты случайно не влюбилась? — спросила как-то Ольга.
— С чего ты взяла?
— Да ты вся светишься!
— Весна, — отмахнулась Людмила.
Однажды его не оказалось на привычном месте. Она даже загрустила. Но вечером раздался звонок.
«Кого бы это?»
Открыла — а на пороге он, с охапкой сирени. Аромат цветов и дорогого парфюма заполнил прихожую.
— Можно войти? — улыбнулся он.
— Входите.
— Сергей, — представился он, протягивая цветы. — А вас, если не ошибаюсь, зовут Людмила? Соседки рассказали… Извините, что так неловко, но боялся, что вы замужем.
Она взяла цветы, руки дрожали.
— Чаю хотите?
— С радостью.
Они сидели за столом, он что-то говорил, а она не могла собраться с мыслями. И вдруг — слёзы.
— Почему вы плачете?
— Думала, мне и одной хорошо… А тут такое.
— Понимаю, — кивнул он. — Предложение: пойдёмте гулять.
Вышли. Соседки с подъезда проводили их взглядами.
— Людочка, смотри, не загуляйся! — крикнула Зоя Семёновна.
Гуляли долго, до самого вечера. Воздух пах сиренью и свежестью. Людмила мысленно молилась: «Только бы не закончилось».
Но всё имеет конец. У подъезда он поцеловал ей руку и ушёл.
Той ночью она спала как
