**Дневник Маргариты**
Мысли путались, как нитки в клубке. Так не хотелось вставать, доить корову, процеживать молоко, готовить, мыть посуду. Одно и то же, день за днём…
Но что поделать? Деревенская жизнь — трудная. Тут не до долгих снов. Однако уже давно всё делаю на автомате, будто и не живу, а существую.
*«Где гармония — там и дело спорится, а где её нет — и труд в тягость»*, — думала я, переливая молоко. *«Кто оценит мои старания? Кто пожалеет усталую?»*
Закончив, присела за стол. Откуда-то взялась слабость, а ведь мне всего сорок три…
Раньше Степан обнимал, гладил по волосам, целовал, брал часть забот на себя — и усталость уходила. Так было лет десять назад. Потом тепло между нами стало таять, пока не исчезло вовсе.
Где я ошиблась? Зачем взвалила всё на себя? Можно было попросить помощи, но он отдалился, стал чужим, резким. Наш костёр любви погас, и разжечь его снова — не выйдет.
Над деревней повис туман, смешанный с августовским теплом и запахом спелых яблок. Села под навес, опустила руки. Сердце сжала тоска: хоть бы на неделю сбежать от этой бесконечной суеты, однообразной, как карусель.
Когда дочь жила с нами, было легче. Теперь она замужем, далеко. Вчера на работе Людмила шептала:
*«Твой Степан чинил забор у Алевтины, а потом сидел с ней на берегу, обнявшись. Как ты терпишь?»*
Промолчала, лишь голову опустила. А сама подумала:
*«Он и домой приходит под утро. К чему эти игры? Пусть бы к ней перебрался… А я… Может, уеду к матери в станицу. Или встречу другого. Не старуха ещё! Хотя Степан твердит, что я никому не нужна — «пугало огородное»…*
Он давно унижает меня. Из-за его слов даже в зеркало смотреть перестала. Какая уж тут красота, когда сил нет…
Мы поженились по любви. Весёлые были! На свадьбах он на гармони играл, я песни пела. Голос у меня звонкий, частушек знаю много. А как плясали! Пятки горели…
Вечером, закончив дела, присела на лавку. Степан придёт не скоро, а может, и не придёт вовсе. Уже не жду. Живём, как соседи.
В голове крутятся мысли: бросить всё, уехать в станицу к матери. Сестра там живёт, заботится о ней. Хоть совесть не грызёт — знаю, мать в надёжных руках.
Сумерки сгущались, когда со стороны соседского двора донёсся звук гармони.
*«Что за праздник?»*
И вдруг будто ветром меня сорвало с места. Вбежала в дом, скинула халат, надела лёгкое платье в горошек, туфли, поправила волосы. Раздвинула доски в заборе — и вот я среди гостей у соседей. Стол накрыт, народ пляшет.
Присела к краю. Соседка Нина кивнула: мол, рада, что зашла. Гармонь смолкла, и кто-то протянул бокал вина.
*«За встречу»*, — услышала я.
Повернулась — передо мной мужчина в морской форме. Взгляд его согрел меня, в груди ёкнуло.
*«Маргарита, это мой брат Артём, — подскочила Нина. — Моряк, редко бывает дома. Знакомься».*
*«Приятно, — улыбнулся он. — Имя у вас красивое».*
*«Да чего уж там, — рассмеялась я. — Родилась в мае, вот и назвали Майей, но бабка настояла на Маргарите».*
Гармонь заиграла снова. Все пустились в пляс, а Артём сидел и смотрел на меня. Потом и он встал, обнял за талию — и я не отстранилась.
Позже он предложил прогуляться. Почему-то согласилась, хотя деревня любит пересуды. Вышли за огороды, пошли к реке.
*«Откуда ты взялась, Маргарита? Ты — чудо», — сказал он, взяв за руку.*
*«Какое там чудо, — усмехнулась я. — Пугало огородное».*
Он не дал договорить — прижал к себе, поцеловал. В глазах поплыли звёзды.
Потом сидели на берегу. Оказалось, он не местный. Учился в мореходке, женился, но жена не д— не дождалась его из рейса и ушла к другому, а теперь он один и вот уже несколько лет ищет ту, от которой сердце загорится, и сегодня оно загорелось для меня.
