Я вышла из кабинета адвоката с каменным лицом, опущенными плечами — картина типичной раздавленной разведёнки. Над Петербургом нависли тяжёлые тучи, дождь стучал по асфальту, будто вторя моему притворному горю.

Но внутри меня бушевал восторг. Сжав холодную ручку двери, я направилась к лифту, радуясь, что рядом нет ни души, чтобы увидеть, что будет дальше.

Как только двери лифта закрылись, я не смогла сдержаться — смешок вырвался наружу, словно пробка из шампанского. И вдруг я уже смеялась без остановки, безумный хохот отражался от зеркальных стен.

Со стороны можно было подумать, что стресс свёл меня с ума. Но нет — это было только начало. Всё шло по плану.

Дом, машина, деньги — пусть всё останется у Игоря. Он так хотел этого, и я с радостью позволяла ему верить в свою победу. Он и не догадывался, что это часть моего замысла.

Когда лифт остановился, я сделала глубокий вдох. В отражении мелькнули растрёпанные волосы, уставшие глаза и едва заметная усмешка. Но мне было всё равно. Настоящее веселье только начиналось.

***

Несколько недель назад…

Мы с Игорем давно не были счастливы, но это не было просто охлаждением. Он помешался на статусе — люксовые машины, самый большой дом, брендовая одежда. Ему нужно было выглядеть успешным, и я слишком долго играла эту роль. Но когда трещины в браке стали слишком глубокими, развод стал неизбежен.

Я не боялась развода — я знала Игоря. Ему было плевать на отношения, он хотел только победить. Для него это означало забрать всё: дом, сбережения, образ жизни.

Но он не понимал, что у меня был свой план. И если для этого нужно было отдать ему всё, что он просил, я готова была сыграть по его правилам.

Однажды вечером Игорь, как всегда, вернулся поздно. Я сидела на кухне, делая вид, что листаю телефон, когда он ворвался в комнату.

«Нам нужно поговорить», — прорычал он, явно злой.

Я вздохнула, демонстративно скучая. «Что опять?»

«Я требую развода», — бросил он ключи на стол.

Наконец-то. Я ждала этого момента неделями. Спокойно кивнула, будто обдумывала его слова, но внутри уже улыбалась.

«Хорошо», — ответила я ровным голосом.

Он замер, ошарашенный. «И всё? Никаких слёз? Умолять не будешь?»

«А смысл?» — пожала я плечами, наблюдая, как его злость растёт.

Он ждал мольбы, истерик, но нет — всё шло как по нотам.

Сам процесс развода оказался таким же скучным, как я и ожидала. Игорь сидел напротив, едва скрывая самодовольство, зачитывая список требований: дом, машина, деньги — словно перечислял покупки.

«Хорошо», — сказала я, даже не слушая. «Бери всё».

Адвокат бросил на меня тревожный взгляд, но я лишь кивнула. Это была часть игры.

Глаза Игоря расширились. «Подожди… Ты не претендуешь на дом? На сбережения?»

«Нет», — откинулась я на стуле. «Всё твоё».

Шок быстро сменился ликованием. «Отлично! Собирай вещи и съезжай до шести».

«Без проблем».

Игорь вышел, раздувшись от мнимой победы, но я позволила ему насладиться этим. Он даже не догадывался, что его ждёт.

В лифте я быстро набрала сообщение: «Собираю вещи. План в действии».

Собрать свои вещи оказалось легко — мне нужно было только самое необходимое. Этот дом всегда был скорее трофеем Игоря, а не нашим жильём. Заклеив последнюю коробку, я была готова к звонку.

«Мама, — сказала я, когда она взяла трубку. — Пора».

Моя мать, Тамара Ивановна, с первого дня видела Игоря насквозь. Она никогда его не любила, и, что важнее, именно она помогала нам купить дом. Более того, она позаботилась, чтобы её вклад был защищён условиями, о которых Игорь в своей жадности даже не подумал.

На следующее утро, удобно устроившись в новой квартире, я услышала звонок. Это был Игорь.

«Ты меня подставила!» — проревел он, едва выговаривая слова от ярости.

Я включила громкую связь, не спеша отхлебнув кофе. «О чём ты, Игорь?»

«Твоя мать! Она в МОЁМ доме! Она всё забрала!»

«А, это», — улыбнулась я. «Ты же забыл про контракт, да? Тот, что даёт маме право жить там, когда и сколько она захочет, раз она внесла первоначальный взнос?»

Тишина в трубке была бесценной. Я почти видела, как он осознаёт всю глубину своего провала.

«Ты что, издеваешься?! Я подам в суд! Это ещё не конец!» — захлёбывался он.

Но в этот момент раздался голос мамы на фоне: «Игорь, убери ноги с моего журнального столика! И отдай пульт, нечего им размахивать!»

Я едва сдержала смех, пока он пытался что-то возражать, но мама была непреклонна.

«Ты меня слышишь?» — продолжала она. «И заодно займись продуктами — я не намерена питаться полуфабрикатами!»

Связь оборвалась, оставив меня в тишине. Я откинулась на спинку кресла, и улыбка сама расползлась по лицу.

Свобода никогда не была такой сладкой.