Мама решила, что в 50 пора на пенсию: моя жизнь изменилась навсегда
Моему брату, Дмитрию, в детстве поставили серьёзный диагноз — болезнь суставов. Ему сделали операцию, а маме пришлось оформить для него инвалидность. Она бросила работу, чтобы ухаживать за ним. К счастью, это было до школы, и со временем Дима поправился. Инвалидность сняли, но мамины старания позволили ей выйти на пенсию досрочно — в пятьдесят. Тогда я, Анастасия, ещё не понимала, как это повлияет на мою судьбу.
Сейчас мне 26, и я живу в Москве с моим парнем, Игорем. Мы снимаем крохотную комнату в хрущёвке на окраине, пытаясь скопить на своё жильё. Но это почти нереально. Наши зарплаты — типичные для начинающих специалистов — уходят на аренду, еду и самые необходимые траты. А хочется ведь не просто выживать, а жить! Мы молоды, в столице: сходить в кафе, купить обновку, съездить не на дачу, а к морю. Но мечты о квартире и ребёнке приходится откладывать. Без своего угла я даже думать боюсь о материнстве — как растить малыша в съёмной комнатенке?
Многим нашим друзьям помогают родители. Кому-то досталась бабушкина «двушка», кому-то оплачивают аренду, а кто-то получил деньги на первый взнос. Но нам с Игорем надеяться не на кого. Он приехал из маленького городка под Тверью. Его родители вложили все сбережения в его учёбу, а теперь помогают младшей сестре. Я же коренная москвичка, но моя семья — не опора. Мама занята младшим братом, ему 16, он заканчивает школу. А я, её старшая дочь, будто выпала из её жизни.
Раньше мама работала в маленькой фирме, в отделе кадров. Работа была нетрудной: чаепития с коллегами, разговоры о семейных делах, рецептах, пересуды о начальстве. Казалось, ей нравилось. Но однажды она тихо оформила пенсию, дождалась документов и позвонила мне, приглашая на «праздник» в честь этого события. Я остолбенела — она что, шутит? Кто в 50 лет бросает такую лёгкую работу, особенно когда младший сын ещё не встал на ноги? Но мама заявила, что устала, хочет отдыхать и работать больше не намерена.
Я попыталась заговорить о Диме. Его нужно кормить, одевать, готовить к взрослой жизни. Мама лишь отмахнулась: «После школы пусть идёт в колледж, получит профессию. Зачем ему университет? Самим потом учиться, если захотят». А потом добавила, что вообще не собирается помогать детям. Наслушалась, мол, от коллег, как дети «садятся на шею», и решила, что мы с Димой должны быть самостоятельными. Её слова прозвучали как пощёчина: я, её дочь, из последних сил тянущая свою жизнь, вдруг стала обузой.
Я не прошу многого. Мы с Игорем работаем, стараемся, но содержать маму и брата нам не по силам. Я прямо сказала ей, что не смогу помогать деньгами. Но она не переживает. Говорит, оформит субсидии, льготы, проездной. У неё есть пенсия, скромные сбережения, и она полна оптимизма. «Я своё отработала, теперь буду жить для себя», — заявила она, словно дети — это пройденный этап.
Я не знаю, что с этим делать. Сердце сжимается от обиды и бессилия. Вижу, как мои ровесники строят жизнь с поддержкой семьи, а мы с Игорем бьёмся, как рыба об лёд, без помощи. Мама, которая могла бы быть опорой, выбрала себя, свой комфорт, свой покой. Она радуется пенсии, а я ломаю голову, как заплатить за жильё. А что будет с Димой? Он ещё подросток, ему нужна заботОднажды я поняла, что, может быть, мама просто устала быть сильной и теперь хочет, чтобы мы сами научились стоять на ногах.
