Слёзы застилали глаза Виктора — будто вся его жизнь прокрутилась перед ним в одно мгновение. Наталья едва узнавала в этом измождённом, седом старике своего некогда крепкого и гордого мужа. Он сидел на помятом диване в полутьме, не в силах вымолвить ни слова. Внутри всё сжималось от стыда, но он знал: так ему и надо. Он предал ту, с которой прошёл бок о бок почти всю жизнь. И теперь, глядя в глаза женщине, которую, возможно, всё ещё любил, он не смел просить прощения.
Они поженились в 1989-м, без пышного торжества, без фаты и многолюдных застолий. Витя только вернулся из армии и сразу повёл родителей свататься к той, что ждала его два долгих года. Наталья краснела, но стояла на своём: свадьба ей не нужна, она пойдёт за Виктором хоть завтра. Ни уговоры матери, ни шутки отца её не остановили. И когда Витя, твёрдо глядя в глаза её родным, сказал: «Я забираю Наташку. И ни слова против», — все замолчали. Так началась их жизнь.
Тридцать лет они прожили вместе. Трое детей: сын Денис, дочери Алина и Катя. У Дениса и Алины уже свои семьи, внуки часто гостили в деревне. А Катя, младшенькая, ещё училась и жила с родителями. Всё шло своим чередом, пока не появилась Ирина.
Ирина приехала из соседнего городка после развода. Моложе Вити на двадцать лет, бойкая, яркая, без детей и, как выяснилось, без стыда. Работали они на одном заводе, ездили на вахту. Ирина быстро смекнула: крепкий, работящий, надёжный — её шанс на новую жизнь. Сначала мелочи: «случайно» уронила сумку, попросила помочь, кокетливо засмеялась, нахваливала его силу, сокрушалась, что раньше таких не встречала. И Витя клюнул. Не сразу. Но клюнул. Тайные встречи, поздние возвращения, враньё про поломки на производстве.
Наталья замечала. Но верила. Не потому что была наивной — потому что любила. А когда он однажды, запинаясь и глядя в пол, сказал, что уходит, что полюбил другую и та ждёт ребёнка… Она застыла на табурете, белая, как мел. Только прошептала:
— Вон.
Он ушёл. Дети отвернулись. Наталья пыталась их образумить: «Жизнь сложная штука, он всё равно ваш отец», — но они не слушали. Витя ушёл, но её боль осталась.
Прошло шесть лет. Катя вышла замуж, жила рядом, Наталья работала в школе, нянчила внуков. Витя жил с Ириной. Родилась девочка, Настенька, вылитый отец. Он обожал дочь, водил в садик, играл с ней. А Ирина… оказалась не женой, а наказанием. Грубая, ленивая, жадная, вечно на гулянках. В доме — бардак, холод, пустота. Друзья от Вити отвернулись. Но он терпел — ради Насти.
Однажды Наталья зашла в аптеку, и фармацевт Галина невзначай бросила:
— У твоего бывшего сердце шалит. Ирина приходила за лекарствами, дорогущими, бурчала: «Лучше бы сдох, пенсию бы получала».
Наталья молча вышла. Весь день не находила себе места. А ночью приснилось: Витя корчится от боли, а Ирина хохочет над ним. Утром Наталья накинула платок и пошла.
Дверь открыла маленькая девочка.
— Мамы нет, она к подруге ушла. А папа болеет, — прошептала она и провела Наталью в дом.
Витя лежал, бледный, осунувшийся, почти тень. Увидев Наталью, прохрипел:
— Я ничтожество. И заслужил это.
Она молчала.
— Я не могу вернуться, — сказал он, — не имею права. И Настю не брошу, Ирина её загубит…
— Я тебя не прощаю, — тихо ответила Наталья. — Но идём домой. Там тебя выходят. А за Настю не бойся. Добьюсь, чтобы опека проверила Ирину. Не отдаст — отсудим. А если помрёшь, девочка точно пропадёт.
Витя заплакал. Потом поднял голову:
— Правда… домой?
Она кивнула. Он встал, сам. Взял за руку дочь. Другую руку протянул Наталье. Та взяла её — не потому что простила, а потому что не могла иначе. Потому что если любишь по-настоящему, любовь не гаснет, даже через предательство, боль и годы.
Они ушли. Наталья позвонила зятю Сергею, тот приехал без лишних слов. Ирине оставили записку. Вечером она влетела, пьяная, закатила истерику. Но Наталья холодно пообещала вызвать полицию, опеку и районную газету. Та сникла и махнула рукой:
— Забирай! На фиг мне этот хрыч сдался!
Витя с дочерью остался. Денис и Алина долго не разговаривали с отцом, но Настенька растопила их сердца. Катя сразу приняла сестру.
А Витя… Он уже не стал прежним. Сердце было надорвано. Но рядом была Наталья. А значит — он снова дома. В своём. Живой. И с теми, кто любил его по-настоящему.
