«Лучше бы он изменил мне, чем сказать такое»: Как в один миг рухнула моя жизнь
Когда Мария вернулась с работы, усталая и измотанная, она и представить не могла, что этот вечер перевернёт всё с ног на голову.
— О, у нас гостья, — пробормотала она, увидев в прихожей знакомые ботильоны своей свекрови, Тамары Семёновны.
Скинув сапоги, Мария направилась на кухню, ожидая найти там свекровь за чаем или беседой. Но кухня была пуста. Нахмурившись, женщина пошла дальше.
У двери спальни её остановили приглушённые голоса. Прислушавшись, Мария онемела от ужаса: это говорили её муж Дмитрий и его мать. Каждое слово вонзалось в сердце, как нож.
«Лучше бы он мне изменил… Чем такое услышать…» — мелькнуло в голове, прежде чем слёзы хлынули градом.
— Дима, сколько можно валять дурака? Когда ты наконец возьмёшься за ум? — голос Тамары Семёновны звучал резко, как удар плётки.
— Мам, отстань! — огрызнулся Дмитрий. — Разберусь! Ты же знаешь, я не подвожу!
— Вот потому и спрашиваю! — не сдавалась свекровь.
Её злость была понятна: сын уже четвёртый месяц сидел без дела, а Мария одна тянула семью, как ломовая лошадь.
Бухгалтерия, бесконечные отчёты, дети, быт — всё легло на её плечи. А Дмитрий? Лежал на диване, прикрываясь «поиском работы», даже ложку за собой не мыл. Да ещё и детей терроризировал: всё ему было не так — и увлечения, и одежда, и поведение.
Буквально вчера разгорелся скандал между отцом и двенадцатилетним Серёжей.
— Ты в этих джинсах выглядишь как дешёвый пацан! — рявкнул Дмитрий.
— Пап, но так все носят! — попытался возразить сын.
— Мне наплевать на всех! — заорал отец. — Снимай эту рвань!
Когда мальчик расплакался, в комнату ворвалась Мария. Она прикрыла Серёжу собой, будто щитом.
— Ты с ума сошёл?! — прошипела она, сжимая кулаки.
— Воспитываю сына, — хамовато бросил Дмитрий.
Но Мария знала — это не воспитание. Это была обычная жестокость.
После той сцены Мария не выдержала и написала Тамаре Семёновне, надеясь, что та вразумит сына. Свекровь не подвела — пришла и попыталась поговорить.
Но всё пошло не так.
— Дима, — говорила она. — Ты семью потеряешь. Работу ищи, пока не поздно! Мария сходит с ног, дети страдают!
— Ой, мам, хватит ныть, — перебил её Дмитрий. — Устал быть загнанной лошадью. Семья, заботы… Да ну их в болото!
Мария за дверью похолодела. Руки задрожали.
— Я их не люблю! Ни её, ни детей! Чтоб они провалились! Мне одному легче дышать! — выдохнул муж.
Мария долго не могла поверить своим ушам. Ноги сами понесли её в комнату.
— Ты сказал… что не любишь нас? — прошептала она, едва сдерживая рыдания.
— Да, — холодно ответил Дмитрий. — Убирайтесь отсюда. Чтобы к субботе вас здесь не было!
В ту же ночь Мария собрала детские вещи и вместе с Тамарой Семёновной перебралась к ней.
— Живите у меня, родные, — сказала старушка. — Вы мне давно как родные. Не оставлю.
Так рухнул их брак, который когда-то казался Марии нерушимым. Она подала на развод. Дмитрий даже не попытался остановить. Он выбрал свободу — свободу от ответственности, тепла, любви.
Прошли месяцы.
Дети снова стали смеяться. В доме пахло пирогами и яблоками. Бабушка нянчилась с внуками, а Мария впервые за долгое время вздохнула свободно.
А Дмитрий… Остался один. Без семьи, без уюта, без тех, кто любил его всей душой.
Бывают в жизни моменты, когда понимаешь: не любовь уходит, а человек сам вышвыривает её из своего сердца.
И это его выбор…
