### Серьги с изумрудами
В первый день в детском саду маленький Ваня сразу заметил среди ребят светловолосую девочку с голубыми глазами. С мальчишками он, конечно, гонял машинки, но за обедом всегда садился рядом с ней. На утренниках танцевал только с Олей. А если кто-то из пацанов пытался первым взять её за руку, Ваня тут же оттеснял его в сторону.
Оля была на полгода старше, и в шесть с половиной лет родители решили отдать её в школу. Дома Ваня заявил, что тоже хочет.
— Ты ещё маловат, подрасти сначала, — отмахнулась мама.
Ваня расплакался.
— Девочки взрослеют быстрее, — отец попытался говорить с ним по-мужски. — Ты читаешь по слогам, а в школе без этого никак. Да и зачем тебе эта каторга? Сиди, рисуй, играй, пока есть время.
Читать Ваня терпеть не мог. Но без Оли жизнь теряла краски.
Схватив букварь, он уселся на диван и начал бубнить слоги. Отец поглядывал на него с ухмылкой, ожидая, когда сын махнёт рукой. Но Ваня упорствовал.
— Ладно, если к осени научишься читать и считать до ста, пустим в школу, — сдался папа, надеясь, что запал у ребёнка скоро иссякнет.
Всё лето Ваня корпел над учебниками. Родители дивились его упрямству — что за чудо-дитя растёт? Обещание сдержали: подали документы в школу.
Первого сентября, в новеньком костюме (купили на вырост), с букетом астр и здоровенным рюкзаком за спиной, счастливый Ваня стоял рядом с Олей на школьной линейке.
— Мальчик, ты здесь лишний. Как тебя звать? — молодая учительница нахмурилась.
Ваня честно ответил.
— Где твои родители? Тебя нет в списках, ты в другой класс.
Мама бросилась объяснять, но Ваня упёрся — уходить от Оли ни за что! — и заревел. Его оставили в покое до конца линейки. Но когда первоклашки парами зашли в школу, учительница отвела Ваню в другой класс, пообещав разобраться.
Урок тянулся вечность. Ваня устал, еле тащил неподъёмный ранец, но отдать его маме отказался. Увидев впереди Олину белобрысую головку с бантами, забыл про усталость и рванул догонять. На следующий день он уже сидел с ней за одной партой по всем правилам.
Учиться было трудно, но Ваня старался изо всех сил. Ведь если не вытянет, его оставят на второй год, и Оля уйдёт вперёд без него.
К старшим классам он стал лучшим математиком школы. А у Оли по этому предмету — стабильные тройки.
— Математика мне не нужна, я буду врачом, — заявила она как-то.
— Но если завалишь ЕГЭ, вряд ли поступишь, — резонно заметил Ваня.
Оля испугалась. Ваня стал заниматься с ней после уроков, хотя его никто не просил. Шли домой к Оле, бабушка кормила их обедом, садилась вязать вечные носки, а они утыкались в учебники.
Однажды бабушку положили в больницу, и Ваня с Олей впервые остались одни. Пытаясь скрыть неловкость, Ваня уставился на картину над диваном.
— Кто это? — спросил он.
— Прапрабабушка. Картины не рисуют, а пишут, — поправила Оля.
— Выглядит как обычная картина.
— Богатый жених сделал ей предложение, подарил колье, перстень и серьги с изумрудами, заказал портрет. Но до свадьбы не дожил — умер от чахотки. Художник, что писал портрет, влюбился в неё. Они поженились, но во время революции его убили, картины сожгли. Остался только этот портрет. Бабушка говорит, я на неё похожа.
Сходства Ваня не заметил, но промолчал.
— Сейчас! — Оля скрылась в комнате.
Через минуту она вышла с высоко собранными волосами, чуть откинув голову. В ушах покачивались тяжёлые серьги, отбрасывая зелёные блики.
Ваня замер, восхищённый. Оля рассмеялась.
— Те самые? — спросил он. — Красивые.
— Колье и кольцо бабушка обменяла на еду во время войны. А серьги уцелели. Она отдаст их мне, когда я выйду замуж.
— Они же целое состояние. — История засела у Вани в голове.
— Наверное. Но это память. Ладно, доставай учебники.
После школы Ваня объявил родителям, что идёт в мединститут.
— Ты же в политех собирался! — отец опешил. — С детства что-то мастеришь. Это опять из-за Оли? Не губи свою жизнь!
— Я так решил, — стоял на своём Ваня.
С детства Оля лечила кукол. Доставалось и Ване — кому понравится, когда руки перемотаны, да ещё «уколы» делают палкой? Но он терпел.
Поступил Ваня легко. Оля недобрала баллов. Тогда он пошёл к ректору, доказывая, что медицина потеряет прекрасного врача. «Набор закрыт, пусть попробует в следующем году», — отмахнулся ректор. Но Ваня не сдавался.
Ректор сдался: такие упрямые меду нужны. Взял Олю, предупредив: «Если что — отчислю обоих».
Ваня втянулся, к практике полюбил медицину. А Оля падала в обморок в анатомичке, боялась подходить к больным. С куклами было проще.
На последних курсах студенты дежурили в больницах. Однажды Ваня был на смене с Игорем — бабником и красавчиком. «Скорая» привезла старушку, Ваня возился с ней, пока Игорь зубоскалил:
— Чего с ней нянчишься? Она уже на том свете. Пошли к медсёстрам, их две, а я один.
— Отвали.
— Старушек любишь? А с Олькой для прикрытия? — заржал Игорь.
— Заткнись, или всажу ручку в глотку, — буркнул Ваня.
— Да что в ней такого?
— Она потомственная дворянка. У неё дома портрет прапрабабки, серьги с изумрудами… — Ваня запнулся. Зачем он это сказал?
На следующий день, опоздав на пару, он застал Олю и Игоря в коридоре. Она смеялась, даже не взглянув на Ваню.
«Поддалась чарам этого бабника», — ревность сковала Ванино сердце. После пар Игорь пошёл провожать Олю. Ваня догнал их.
— Как бабушка? Скоро выпишут? — спросил он.
— А, это ты… — рассеянИ только спустя годы Оля призналась, что всегда знала — её изумрудные серьги — обычное стекло, но настоящим сокровищем был Ваня, который с первого дня в садике так и не отступил ни на шаг.
