**ПЕПЕЛ НЕСБЫВШЕЙСЯ МЕЧТЫ**
Дмитрий топтался по кухне их съёмной хрущёвки в Екатеринбурге, нервно перебирая крошки на скатерти. Сегодня всё должно было закончиться. Их брак давно стал пустой скорлупой, и жить так дальше было невозможно. Пора рубить хвост. Он знал, что Татьяна расплачется, будет умолять, клясться, что ещё не всё потеряно. Но Дмитрий был твёрд: их семья — как разбитый самовар, который уже не починить.
Звон ключей в двери заставил его вздрогнуть. Он напрягся, будто перед прыжком в прорубь, и вышел в коридор. Татьяна ввалилась внутрь, скинула убитые офисные туфли и плюхнулась на табурет. Она работала менеджером в салоне сотовой связи, и сегодня клиенты словно с цепи сорвались — каждый второй требовал невозможного, а каждый третий матерился.
— Привет, Тань. День тяжёлый? — спросил Дмитрий, стараясь звучать ровно.
— Ужас. Базарный день какой-то, — прошептала она, закрывая глаза.
— Ужин скоро? — он решил дать ей передохнуть перед тяжёлым разговором.
Татьяна кивнула и, кряхтя, поплёлась к плите. Сквозь запах подгоревшего масла Дмитрий следил за её движениями и колебался. «Съесть суп сначала? Нет, нельзя тянуть. Потом она ляжет, засопит, и так до бесконечности. Я не хочу быть заложником этой мыльной оперы».
Он сделал глубокий вдох.
— Таня, нам надо поговорить. Начистоту. — Она повернулась, не выпуская ножа, и уставилась на него. — Давай разведёмся. Мы давно чужие. Ни тепла, ни уважения. Любовь? Даже не смешно. Ты превратила меня в кошелёк. Я музыкант, мне нужен полёт, а ты своими упрёками режешь мне жилы. Хватит!
Слова вырвались грубее, чем он планировал, но они были честными. Татьяна продолжала резать помидоры, хотя они уже превратились в кашу. Потом резко бросила нож, сняла фартук и выключила конфорку. Дмитрий приготовился к истерике.
— Давай, — равнодушно бросила она, и её голос обжёг его, как февральский ветер.
Он остолбенел. Где слёзы? Где драма? Татьяна меж тем налила крепкого чая, отломила кусок бородинского хлеба и устроилась за столом, будто ничего не случилось.
— Тань, ты в шоке, я понимаю. Но ты ведь сама чувствовала, что мы — как чужие? Даже твои котлеты — без души, будто из столовки, — попытался он продолжить.
— Без души? — она прищурилась и отхлебнула чай.
Тишина стала невыносимой. Дмитрий чувствовал, как почва уходит из-под ног.
— Татьяна, не молчи. Нам ещё снимать квартиру, делить вещи.
— А я думала, ты так задыхаешься в этом болоте, что готов на всё, — её голос капал ядом. — Но нет, даже рок-звезде нужна крыша и макароны, да?
— Я серьёзно, а ты… ты издеваешься! — вспыхнул он.
— Хорошо, по-деловому, — она отставила кружку. — Аренду платим до конца квартала. Готов снять хату сам? Или мне тебе отстегнуть половину? Могу съехать к бабке, ей одной тяжело. Что ещё? Гитарный усилитель? Старый ноут? Продам за полцены.
— Вот видишь, какая ты расчётливая, — хрипло прошипел Дмитрий.
Он вдруг понял, что не подумал о жилье. Его мечтой было собрать группу, играть на стадионах. Пока же он подрабатывал грузбером в магазине бытовой техники. Деньги отдавал Татьяне, а она вела бюджет. «Аренда» звучала как приговор. Денег нет, а она предлагает ему долю за квартиру, которую они снимали! Может, переехать к другу? Временно. Когда он станет звездой, купит пентхаус, и Татьяна будет кусать локти.
— Оставляю тебе всё, — пафосно развёл руками Дмитрий, будто дарил ей поместье. — И с деньгами не тороплюсь, отдашь, когда сможешь.
— Ладно, — пожала она плечами. — Уже нашёл группу?
— Не твоя забота, — гордо бросил он, надеясь, что она представит толпу фанаток.
Он вышел, разрываемый злостью и облегчением. С одной стороны, всё прошло без сцен. С другой — её равнодушие жгло. Неужели ей было всё равно?
**Спустя полгода**
Дмитрий топтался у двери их бывшей квартиры, не решаясь позвонить. Всё это время жизнь доказывала ему, что все бабы — стервы, а самая злая из них — его мать. На её фоне Татьяна казалась ангелом.
Мать с первого дня его возвращения пилила: то за развод, то за отсутствие работы, то за разбросанные носки. Когда он привёл домой девчонку с вокзала, та устроила истерику. Татьяна тоже ревновала, но от матери он ждал поддержки. А потом та начала намекать, что ему пора съезжать — она, мол, познакомилась с мужчиной. Когда он спросил напрямую, разразился скандал. Мать назвала его бездарью, а его мечты — бредом.
И тут позвонила Татьяна. Предложила закрыть долги по аренде и оформить развод. Он просидел ночь и понял: лучше неё не найти. Сегодня он хотел сделать шаг к примирению. Деньги можно потратить на гастрОн хотел сказать, что вернётся, но увидел, как Илья небрежно положил руку на плечо Татьяны, и понял, что его мечты так и останутся пеплом.
