Добро, которое возвращается
Валерий не мог успокоиться. Четвёртый день он не отходил от больничной койки, где лежала его Людмила. Он не ел, не спал, лишь прислушивался к её слабому, неровному дыханию, словно боялся, что оно вот-вот остановится. За окном посёлка Сосновый, утонувшего в февральских сугробах, бушевала вьюга, а в груди Валерия росла ледяная пустота.
Ещё неделю назад Людмила, его любимая жена, была полна сил. Хлопотала по дому, готовилась к Масленице, мечтала о румяных блинах с вареньем и уюте их маленького гнёздышка. Их пенсии хватало лишь на самое необходимое, но Людка умела творить праздник из ничего. «Главное — чтобы в доме пахло радостью», — говорил ей Валерий, обнимая за плечи. Но в одно утро она, как подкошенная, рухнула на пол. Врачи поставили страшный диагноз, от которого у Валерия потемнело в глазах. Блины, смех, уют — всё это осталось в прошлом, раздавленное тяжёлым грузом беды.
За эти дни Валерий будто прожил десять лет. Его волосы, и так седые, стали белыми, как зимний снег. Но хуже всего были слова доктора: Людмиле нужна срочная операция, иначе она не выживет. А затем прозвучала сумма — огромная, неподъёмная для двух пенсионеров.
— Откуда у нас такие деньги? — прошептал Валерий, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Мы с Людой живём скромно. Племянник помогает, но у него своя семья, ипотека…
Врач развёл руками: больница не покроет расходы. Валерию перехватило дыхание. Жизнь без Люды? Это было немыслимо. Он закрыл глаза, и в груди заныла тупая боль. Зачем ему этот мир, если в нём не будет её, его солнышка?
Они поженились молодыми, сразу после школы. Прожили душа в душу почти полвека. Ссорились редко, да и те ссоры заканчивались чаем на кухне и тихим примирением. Детей у них не было, но всю любовь они отдавали племяннику, Мише. Он жил в соседнем городе, изредка приезжал с женой и детьми. Но даже он не мог помочь с такой суммой. Валерий ощущал, как отчаяние сжимает сердце.
Очередная ночь в больнице тянулась бесконечно. Медсёстры уговорили Валерия съездить домой — поесть, переодеться. Он вернулся в пустую квартиру, где ещё пахло Людкиными духами. На пороге его встретила соседка Зинаида.
— Как Люда, Валера? — спросила она, тревожно всматриваясь в его лицо.
Валерий, сгорбленный под тяжестью горя, рассказал о беде. Зинаида ахнула, прижав ладонь к груди.
— Боже, какое горе! Надо людям рассказать! Сбегаю по посёлку, спрошу, кто чем сможет помочь. Хоть на лекарства соберём.
Валерий лишь махнул рукой. Он не верил, что кто-то поможет. Зинаида, не говоря больше ни слова, принесла ему тарелку горячих щей, но есть он не мог.
Вернувшись в больницу, Валерий узнал, что Людмиле стало хуже. Он сидел у её кровати, сжимая кулаки от бессилия. «Господи, спаси её. Или забери меня с ней», — шептал он, глядя в заиндевевшее окно, за которым кружился снег. Мир казался пустым, а он — одиноким, как никогда.
— К Людмиле Степановне посетитель, — неожиданно объявила медсестра, приоткрыв дверь.
Валерий вздрогнул. Кто мог прийти? Миша был в командировке, обещал приехать только завтра. Зинаида? Но в палату вошла молодая женщина с тёплой, но грустной улыбкой.
— Не узнаёте меня, Валерий Степанович? — тихо спросила она. — Я Вероника, дочь Анны из дома напротив. Помните нас?
Валерий вглядывался в её лицо, но память молчала. Женщина продолжила:
— Вы, наверное, забыли… Мы были бедной семьёй. Мать одна тянула нас троих после смерти отца. Вы с Людмилой нам помогали. Без вас мы бы не выдержали.
И вдруг перед глазами Валерия всплыли воспоминания. Та семья из дома напротив… Отец погиб на заводе, оставив жену с детьми. Анна работала на износ, но денег не хватало. Валерий с Людой, сами жившие скромно, делились с ними то одеждой, то продуктами. Купили детям зимние ботинки, чтобы не мёрзли, книги — чтобы учились. Вероника, младшая, всегда была тихой и застенчивой. Как он мог её забыть?
— Валерий Степанович, не волнуйтесь, — прервала его мысли Вероника. — Зинаида рассказала мне о вашей беде. Я оплатила операцию Людмиле Степановне. Всё будет хорошо, обещаю.
Валерий онемел от изумления.
— Верон… Откуда такие деньги? Это же целое состояние…
— Не переживайте, — мягко ответила она, сжав его руку. — Я давно живу в Германии. Муж у меня владеет строительной фирмой. Раз в год мы приезжаем в Россию, навестить родных. У нас есть возможность помочь.
На следующее утро Людмилу прооперировали. Врач сказал, что всё прошло хорошо, и она поправится. Валерий плакал, не стыдясь слёз. Дом снова наполнится её смехом и теплом.
Вероника не отходила от него: приносила лекарства, готовила еду, поддерживала. Однажды, когда Людмиле стало легче, они сидели в больничной столовой, согреваясь чаем.
— Вероника, как мне отблагодарить тебя за Люду? — дрожащим голосом спросил Валерий. — Без неё мне и жизнь не мила. Но зачем тебе помогать чужим людям?
— Вы не чужие, — ответила Вероника, глядя ему в глаза. — Вы с Людмилой спасли нас тогда. Я до сих пор помню, как в школе меня дразнили за бедность. Перед Новым годом я боялась идти на праздник — у мамы не было денег на подарки. Но вы с Людмилой купили мне новое платье и шоколад. Я поделилась с одноклассниками, и тот день стал для меня счастливым. Вы спасли меня тогда.
— Но это было так давно… — прошептал Валерий, чувствуя, как слёзы подступают вновь.
— Добро не стареет, — улыбнулась Вероника. — Оно всегда возвращается. И знайте, я вас теперь не оставлю.
