В далёкие времена, когда Москва ещё не была такой шумной, а жизнь текла размеренно, случилась эта история.
Катя почувствовала неладное, едва переступила порог ресторана. Что-то было не так слишком пусто для пятничного вечера, свет приглушён неестественно, метрдотель улыбался натянуто. Зато Николай выглядел как всегда разве что пальцы, сцепленные с её рукой, слегка дрожали.
Ваш столик, произнёс метрдотель, отодвигая стул, и Катя замерла на пороге отдельного зала. Сотни свечей мерцали в темноте, отбрасывая причудливые тени на белоснежную скатерть. В центре стояла ваза с тёмно-красными розами её любимыми. Тихо звучала нежная мелодия.
Николай, воскликнула Катя, что происходит? Вместо ответа он встал на колено. В дрожащих пальцах сверкнуло кольцо. Екатерина Соколова, произнёс он торжественно, я долго думал, как сделать этот момент особенным. Но потом понял не важно, где и как. Важно лишь одно согласна ли ты стать моей женой?
Она взглянула на его лицо взволнованное, с непослушной прядью на лбу, с робкой улыбкой и сердце переполнилось невыразимой нежностью. Да, прошептала она. Конечно, да!
Кольцо скользнуло на её палец. Катя обняла Николая, вдыхая знакомый запах его одеколона, и подумала вот оно, счастье. Простое, как ясный день. Однако уже через неделю их покой был нарушен.
Как это сами организуете? возмутилась Анна Петровна, нервно поправляя безупречную причёску. Нет уж, ни за что! Свадьба дело серьёзное, нужны опыт, женская мудрость. Я уже присмотрела чудесный ресторан
Мама, мягко вмешался Николай, мы благодарны за помощь, но хотим всё устроить сами. Сами? Анна Петровна всплеснула руками. Вы же ничего не понимаете! Вот посмотри на Наталью, мою племянницу
Катя молча наблюдала, как будущая свекровь расхаживает по их гостиной. Анна Петровна говорила без остановки о традициях, приличиях, о том, как важно «не ударить в грязь лицом». Между делом она бросала оценивающие взгляды на обстановку будто решала, что тут нужно переделать.
Мама, Николай попытался снова, мы уже выбрали ресторан. «Берёзка», знаешь? Анна Петровна скривилась, будто от зубной боли. «Берёзка»? Этот новомодный? Нет, только «Метрополь»! Освещение, сервис! Да и управляющий мой старый друг
Мама, голос Николая стал твёрдым, свадьбу оплачиваем мы. И праздновать будем, где захотим. Анна Петровна замолчала, сжала губы, подняла подбородок: Хорошо, делайте как знаете. Только потом не говорите, что я не предупреждала.
Она вышла, оставив за собой шлейф дорогих духов и ощущение надвигающейся бури. Прости, улыбнулся Николай, обнимая Катю. Она просто слишком активна. Катя промолчала. Внутренний голос шептал: это только начало.
Так оно и вышло. В следующие недели началась бесконечная череда споров, намёков и завуалированных жалоб. Анна Петровна находила недостатки во всём от цветов до расстановки столов. Розовые пионы? качала головой. В сентябре? Нет, только белые лилии! И арка должна быть другой, более роскошной. А музыканты Боже, вы серьёзно их наняли? Я знаю прекрасный квартет из консерватории
Катя терпела изо всех сил, находя поддержку у матери спокойной и рассудительной Ольги Николаевны. Не принимай близко к сердцу, говорила она, когда дочь, измотанная очередной «битвой за свадьбу», приходила выговориться. Ты невеста, решай сама. А свекровь просто не может смириться, что сын вырос.
Но настоящая гроза грянула из-за торта. Ты только посмотри! Анна Петровна листала каталог кондитерской. Три яруса? Где сахарные цветы? Где фигурки молодых? Мама, устало сказал Николай, мы хотим торт простой и элегантный. Без вычурности.
Простой? голос Анны Петровны дрожал. Хочешь опозорить мать перед всем городом? Чтобы люди шептались сын известной архитекторши, а торт как в столовой!
Катя не выдержала: Анна Петровна, давайте говорить прямо. Это наша свадьба. Не ваша. Воцарилась тишина. Анна Петровна побледнела, затем покраснела, резко встала: Ладно, сказала она, вижу, я здесь лишняя. Делайте что хотите!
Она хлопнула дверью так, что задрожали стёкла. Ну вот, вздохнул Николай, обиделась. Катя молчала. В душе копилось беспокойство. Через два дня буря разразилась. В ателье свадебного платья Катя случайно услышала разговор заведующего по телефону: Да, Анна Петровна, ваше платье будет готово вовремя. Прекрасный оттенок почти как у невесты
У Кати потемнело в глазах. Она выбежала из ателье, забыв о примерке, и дрожащими пальцами набрала номер матери. Мама, голос её прерывался, она хочет всё испортить Купила платье, как моё
Успокойся, голос Ольги Николаевны звучал необычно твёрдо. Не плачь, дочка. Я всё улажу. Как? Катя всхлипывала. Просто доверься мне и ни о чём не беспокойся.
Разговор оборвался. Катя стояла на улице, чувствуя, как внутри растёт отчаяние. До свадьбы оставалось три дня, и она уже не была уверена, что хочет этого праздника. Утро свадьбы началось с дождя. Катя стояла у окна, наблюдая, как стекают капли, и пыталась унять дрожь в ногах.
За её спиной суетились визажист и парикмахер, но их голоса доносились будто издалека. Катя, не шевелись, ворчала парикмахерша, в третий раз пытаясь закрепить непослушный локон. Так лучше
Катя замерла. Её мысли крутились вокруг одного в каком платье сегодня появится Анна Петровна? Неужели осмелится? Дочка! в комнату вошла Ольга Николаевна. Дай на тебя посмотреть. Катя обернулась. Мать замерла, поднеся руки к лицу: Боже мой, какая ты красивая!
Мама, Катя встретила её тревожный взгляд, ты что-то сделала? Ольга Николаевна лишь загадочно улыбнулась: Не волнуйся. Это твой день, и никто его не испортит.
В загсе Катя от волнения почти не осознавала происходящего. Всё смешалось в карусели эмоций торжественная музыка, твёрдый голос регистратора, сияющие глаза Николая, вспышки фотоаппаратов. Кольцо никак не хотело надеваться пальцы дрожали, но наконец оно заняло своё место.
Объявляю вас мужем и женой! Первый поцелуй в новом статусе вышел немного неловким Катя всё отвлекалась, высматривая среди гостей кремовое платье. Но Анны Петровны нигде не было.
Она поехала прямо в ресторан, прошептал Николай, угадав её мысли. Сказала, что что-то не так с причёской Катя лишь кивнула. Внутри всё напряглось в ожидании.
В ресторане их встретили аплодисментами. «Берёзка» превзошла все ожидания белоснежные скатерти, хрустальные люстры, море цветов. Катя на мгновение забыла о тревоге всё было так прекрасно. Но стоило им подняться в главный зал, как её сердце замерло. Там, в первом ряду, сидела Анна Петровна в элегантном кремовом платье, почти идентичном свадебному наряду Кати. Ткань, крой, даже линия выреза всё было скопировано с безупречной точностью. Катя почувствовала, как земля уходит из-под ног.
Она уже хотела шагнуть вперёд, но вдруг заметила нечто странное на запястье свекрови висел массивный браслет, а на нём крошечный бирюзовый кулон в форме птицы. Такой же, как у её матери. И в ту же секунду Ольга Николаевна, тихо подойдя сзади, коснулась её плечо и прошептала:
Это не её платье. Это твоё. Моё. Платье, в котором я выходила за отца. Я попросила их сшить копию для себя и заменить её заказ.
Катя обернулась, не веря своим ушам. А как же Анна Петровна?
Она думает, что в наряде своей мечты. А на самом деле в простом вечернем, как все гостьи. Я позаботилась, чтобы крой был похож, но ткань дешёвая. Её иллюзия. Твоя победа.
Катя смотрела на мать, и в груди вспыхнуло тепло не от мести, а от силы, от любви, от понимания, что её никто не оставил одну.
Она выпрямилась, поправила фату, вдохнула глубоко и пошла вперёд. К Николаю. К музыке. К своему настоящему дню.
А дождь за окном вдруг прекратился, и сквозь тучи пробился первый луч солнца.
