«Что за ужин? – спросила жена. – Ты мне на него деньги дал? – Нет! И чего же ты от меня ждёшь?»

13августа2025г.,Москва.

Сегодня всё снова превратилось в бесконечный спор о том, кто за что платит и кто за что отвечает. С утра я проснулась до сигнала будильника, а Лев уже спал, свернувшись к стене, будто в уголок откинул себя после вчерашних слов. В голове крутилось всё, как в стиральной машине без отжима: «Пятьдесятпять, пятьдесятпять», его фраза, которой он попытался оправдать свою «справедливость».

Я, Аграфена Петрова, встала, пошла на кухню, где пар от кастрюли поднимался к потолку, будто дым от самовара в деревенском доме. Аромат еды, который обычно будил меня, сегодня не вызывал аппетита. Вместо этого во мне росло чувство, будто меня «выдолбили» из привычных ролей: я и хозяйка, и кормилец, и стиральщица.

«Тебе придётся идти голодать?», бросил Лев, когда я спросила, откуда у него деньги на ужин.
«Конечно нет», ответила я спокойно, но в голосе слышался отголосок старой пословицы: «Не всё то золото, что блестит». Я предложила ему пойти в магазин, купить продукты и приготовить себе ужин, ведь деньги у него есть.

Слова «феминистская обязанность» прозвучали, как будто он хотел меня приговорить к роли молочной коровы, которую только и надо доить. Я вспомнила, как в начале наших отношений он обещал, что будет «королём», а я «королевой», и как быстро эти обещания превратились в расчётные листы и «квартирные счета».

В тот же вечер я стояла в супермаркете у полки с йогуртами, глядя на ценники в рублях. Вместо привычной полной тележки я взяла лишь немного сыра, хлеб, куриную грудку и пару овощей всё, что хватит на один ужин. Поражение? Нет, скорее облегчение.

Вернувшись домой, я быстро приготовила запечённую куриную грудку с овощами, съела, убрала посуду и запустила стиральную машину. Сидя на диване с планшетом в руках, я получила сообщение от Льва: «Буду через полчаса. Что на ужин?». Я улыбнулась, отложила телефон и не ответила.

Ключ повернулся в замке, и Лев вошёл в квартиру, уставший от работы, но с надеждой, что аромат ужина уже будет в воздухе. Вместо запаха жареной курицы я увидела пустой холодильник, где лишь остатки йогурта и сыра.

«Анна!», крикнул он, но я лишь подняла один наушник.
«Что ужин? Ты дал мне денег на ужин? Нет! Что же мне теперь делать?», спросила я, будто бы задавала вопрос ребёнку.

Он замер, как будто услышал свой собственный голос впервые. Я объяснила, что вчера мы договорились делить расходы пополам, и я купила продукты на свои деньги, потому что «половина» расходов теперь должна быть у каждого.

Лев, разъярённый и растерянный, начал обвинять меня в «страйке» и «женских обязанностях». Я, откладывая планшет, ответила, что женские обязанности это не монстр, а часть жизни, которую я готова делить, если он тоже будет участвовать.

Я напомнила ему, сколько часов я проводила на кухне и в ванной, когда мы только начали совместную жизнь: «Три часа готовки, три часа уборки шесть часов, как обычный рабочий день».

Он молчал, пытаясь осознать, что его идея «пятьдесятпять» лишь полупустой листок, а реальная справедливость требует и деления труда, и деления расходов.

Я предложила: «Давай действительно поделим всё. Я готовлю, ты моешь посуду. Я стираю, ты вывожу мусор. И деньги в пропорции к нашим зарплатам».

Он кивнул, но в ответ услышал лишь «Извини, я переборщил». Я не обняла его, а лишь спросила: «Зачем мне это? Я уже поела, всё готово, а ты всё ещё ищешь, где бы поужинать».

Позже я услышала, как он позвонил маме. Она, как всегда, говорила: «Будь осторожен, что желаешь часто получаешь». Я улыбнулась, понимая, что теперь я сама выбираю, что желать.

В тот же день я вновь пошла в магазин, но уже без чувства вины: я купила только то, что действительно нужно, и пошла домой, где меня ждал пустой холодильник, но и свободное время. Я включила любимый сериал, запивая чай, и почувствовала, как тяжесть с плеч спала.

Лев, в попытке «справедливости», заказывал еду, готовил яичницу, сжигал кулинарные надежды. Три неудачные попытки жарки курицы закончились дымом и криками пожарных датчиков. Я лишь посмеялась, ведь теперь у меня было время на книгу и встречу с подругой Машей в кафе.

В пятницу я, устав от одиночных ужинов, спешил в супермаркет, собрал «тысячу мелочей», купил вино, свечи и курицу. Когда я вошёл в квартиру, Аграфена стояла у двери, вдыхая аромат, которого давно не было.

«Что это?», спросила она, глядя на накрытый стол.
«Ужин», ответил я, чувствуя, как сердце бьётся быстрее.

Мы сели, я налью вино и сказал: «Я понял, сколько ты делаешь каждый день. Я хочу исправиться».

Я предложил новый план: «Мы оба работаем, поэтому будем делить домашние дела. Я возьму на себя покупки, мытьё посуды, вынос мусора. Деньги будем вносить пропорционально зарплатам: я 65%, ты 35%. Справедливо?».

Она задумалась, потом кивнула: «Согласна, но только если ты действительно будешь помогать, а не только говорить».

Мы подняли бокалы, и я произнёс: «За новое начало».

«За партнёрство», поправила она, и мы улыбнулись друг другу.

Этот вечер, несмотря на слегка пересоленную курицу, стал самым вкусным за последние недели. Я понял, что справедливость не просто цифры в рублях, а совместные усилия, уважение и готовность слушать друг друга.

Записал всё в дневник, чтобы не забыть, как важно делить не только расходы, но и жизнь.

Аграфена.