Девушка, вы согласны? услышал я в трубке мужской, слегка дрожащий голос.
Хорошо, давайте попробуем, снисходительно согласился я.
Мне было двадцать, я училась в МГИМО и подрабатывала. В «Вечерней Москве» нашёл объявление: «Слепой преподаватель истории ищет ассистентку, платит 5000 в месяц». Порадовало меня его положение, и я сразу же позвонила.
На следующий день я стояла у его двери в квартире на Тверской. Неуверенно постучала. Дверь отворилась, и передо мной оказался мужчинаснег.
Проходите, девушка. Как к вам обращаться? спросил незрячий, слегка запинаясь.
Василиса, смутилась я.
Алексей Петрович.
Мне нужна ваша помощь, Василиса. Какие у вас ароматные духи! Они просто сводят с ума. Я читаю историю в университете и хотел бы, чтобы вы по вечерам читали мне конспекты, а я их запоминал. Занятия три раза в неделю. Договорились? сказал он, и я почувствовала, как его голос звучит как колокольчик.
Квартира была опрятна, без лишних вещей. Алексею Петровичу явно не больше сорока. Он выглядел ухоженно, как будто сошёл со страниц глянцевого журнала.
Приступим, Алексей Петрович, нетерпеливо произнесла я, готовая к работе.
Сентябрь сменился февралем, а затем май. Студенческие каникулы начались, и Алексей отпустил меня до следующего сентября. Я отправилась на Черное море. Через неделю я уже почти забыла о своём слепом наставнике, познакомилась с молодым инженером и решила выйти за него замуж. Дата свадьбы была уже намечена.
В конце августа позвонил Алексей:
Василиса, приходите завтра.
Ой, не смогу, я выхожу замуж, готовлюсь к свадьбе, радостно ответила я.
Замуж? Так скоро? Вы спешите, в голосе прозвучало лёгкое разочарование. Пожалуйста, приходите! уговаривал он.
Хорошо, зайду, нехотя согласилась я.
Наступил августовский день.
Пойду узнать ваши восхитительные духи, Василиса. Заходи, пригласил меня Алексей в прихожую.
Знаете, мой жених тоже их обожает, глупо отметила я.
Василиса, давайте ещё один учебный год поработаем? Я без вас не могу, просил он, чуть обиженно.
Тогда начнём, деловито ответила я.
Чем больше я общалась с преподавателем, тем меньше хотелось жениться на инженере. Я отменила заявление в ЗАГСе, а жениху написала, что не могу выйти за него замуж: «Невеста не жена, может и разневеститься».
Мы перешли на «ты». Когда я читала Алексею конспект, он нежно держал меня за руку. Его глаза, хоть и слепые, словно видели меня изнутри, а аромат моих духов кружил его. Нам было уютно вместе.
Однажды я пришла замёрзшая, попросила горячего чая. Алексей усадил меня в своё кресло, укутал ноги пледом:
Сиди, Василиса, сейчас принесу.
Он пошёл на кухню, вернулся с подносом, осторожно поставил его на стол. На нём лежали дольки апельсина и рюмка коньяка.
Выпей, сразу согреешься.
Я медленно потягивала коньяк, глядя на него. Хочется было обнять этого необычного мужчину, погладить, пожалеть. Коньяк допил, он подошёл ближе, горячо поцеловал и обнял:
Оставайся со мной, я подарю тебе целый мир. Не смей смеяться.
Я не смеюсь, Алексей. Ты такой нежный! Голова кружится, ответила я, чувствуя тепло и спокойствие рядом с ним.
Он шептал, чувствуя кончиками пальцев:
Слепой всё слышит, глухой всё видит.
На следующее утро пришла мать Алексея, Татьяна Петровна. Она часто навещала сына по утрам, готовила завтрак, убиралась. Увидев меня в постели, она лишь кивнула.
Доброе утро, маман! Мы с Василисой ещё валяемся, радостно сказал Алексей.
Ничего, валяйтесь, я сейчас вам завтрак приготовлю, улыбнулась Татьяна и поспешила на кухню.
Алексей, я ночью поднималась к звёздам. Разве так бывает? удивилась я.
Василиса, боюсь к тебе привыкнуть. Понимаю, что ты не моя. Как же это печально, любимая, задумчиво произнёс он.
Завтрак готов, дети! крикнула Татьяна из кухни.
Мы пили чай, ели бутерброды, смеялись.
Спасибо, маман. У меня сегодня лекция, пойду готовиться. Василиса, жду тебя, Алексей ушёл в свою комнату, уселся в любимое кресло.
Татьяна, закрыв дверь, тихо сказала мне:
Василиса, мой сын понастоящему влюбился в тебя. Ты принесла свет в его жизнь, и я не хочу, чтобы он потом ощутил ад. Как говорят, слепого в вожаки не берут. Пожалуйста, не рани его душу. У тебя своя зрячая жизнь. Любой слепой до смерти считает, что прозреет. Не умножай мои печали. Не приходи больше, а я чтонибудь придумаю, успокою Алексея.
Я стояла в недоумении, не зная, что делать. Понимала, что Алексей лишь временный спутник, что построить с ним жизнь нельзя, он меня не позвал в браки. Но я уже влюбилась, душой привязалась.
С тех пор я приходила к Алексею, когда его мать отсутствовала. Не хотелось встречаться с ней, а смотреть ей
