Было время, когда самые близкие предали меня из-за денег и наследства. Сестра вычеркнула меня из своей жизни, словно я никогда не существовала.
Меня зовут Алевтина, сейчас мне 38. Я счастливая жена и мать чудесной дочурки. Живём мы в тихом уголке Тверской губернии, в деревянном доме, где пахнет тёплым хлебом и детским смехом. Это моя новая жизнь. А прошлое… оно долго лежало на душе тяжёлым камнем.
Я узнала на своём опыте, что родная кровь ещё не значит родная душа. Порой за улыбками и объятиями кроется лишь холодный расчёт. Но судьба, отняв у меня тех, кого я считала семьёй, взамен подарила настоящее счастье.
Росла я в большой семье: мать, два её брата и старшая сестра Галина на целых десять лет старше. Мы никогда не были близки. Пока я в деревенском саду наряжала тряпичных кукол, она уже крутила романы с местными парнями. Жили мы небогато, в маленьком городке под Тверью. Меня назвали в честь младшего дядьки Сергея, которого мать вырастила как родного сына. Для меня же он был добрым дядей, всегда с гостинцами да прибаутками.
Но однажды он пропал. Мать сказала, что уехал за границу, в Германию. Годами о нём не было вестей, пока внезапно он не написал. К тому времени я уже выросла, а Галина жила в Петербурге с мужем и детьми.
После школы я поступила в два училища одно в Твери, другое в Ржеве. Родители хотели, чтобы я осталась поближе. Но Галина сразу дала понять: «Не рассчитывай жить у нас». Эти слова решили всё я уехала в город. Родители не стали перечить.
Сначала ютилась в общаге, потом сняла угол у подруг. Тем временем родители продали свою хатку и перебрались в деревню под Старицей. Вложили все сбережения в дедовский дом: развели огород, завели кур да козу.
И вот тогда Галина внезапно «вспомнила» о них. Стала наведываться, якобы помогать, но уезжала всегда с полным возом гостинцев. Мне тоже что-то перепадало, но я не просила жаль было отца, и без того замученного работой.
Потом не стало матери. Мы собрались на поминки и вдруг поняли, как стали друг другу чужими. Через год умер и отец. Уверена сгорел от тоски. И тогда началась война за дом.
Сергей, дядя из-за границы, потребовал свою долю. Галина заявила, что дом должен достаться ей мол, устают в городе, надо где-то отдыхать. Я не претендовала, но как наследница, должна была участвовать в дележе.
В итоге дом достался ей, дяде она выплатила деньги, а мне старый буфет, мамин любимый. Галина буркнула: «Мать бы обрадовалась». Казалось, на этом всё кончилось.
Но вскорости пришло письмо из Германии дядя Сергей умер. Миллионером он не был, но скопил немалые деньги. В завещании чётко расписал, кому что достанется. Больше всего мне, любимой крестнице. Вместо радости я почувствовала ледяной ужас. В комнате, где оглашали завещание, повисла тишина, густая от злобы. На выходе Галина прошипела: «Тварь».
Началась тяжба. Дядя из Москвы подал в суд на меня и Галину, требу
