Свадьба в стиле мечты, но не для меня

**Личный дневник**

Свадьба была шикарной. Жаль, не моя.

— Почему я должна надевать платье, которое выбрала твоя мама? — Аня смотрела в зеркало, и внутри у неё леденело.

— Оно же белое. Красивое. — Максим опустил глаза. — Она заказала его ещё весной.

— Для себя или для меня? — Аня резко обернулась. — Она решила всё: меню, фотографа, цветы, даже номер для первой ночи. Ты хоть что-то выбрал сам?

— Просто не хочу ссор, Ань… Мама волнуется.

Ссор не было. Зато была свадьба. Гостей — море, но в основном мамины: подруги, коллеги, родственники. Отец Максима скучаю чокался с соседом, а Аня высматривала хоть одного знакомого. Подруги сидели в дальнем углу — их даже не представили.

— Вот девушка, о которой я мечтала для сына! — провозгласила свекровь, поднимая бокал. — Теперь я спокойна: Максим в надёжных руках.

— Спасибо, — пробормотала Аня, чувствуя, как шампанское стало горьким.

Первая ночь прошла не в отеле, а в квартире свекрови.

— Дети, так поздно, номер сняли, завтра переезд — ночуйте у меня. Я вам диван приготовила. А мне спать надо, давление, вы понимаете.

Они лежали на узком диване. Аня — в кружевном белье, которое жалo, Максим — в майке «Роснефти». Молчали.

— Ты устала? — шёпотом спросил он.

— Я не понимаю, чья это была свадьба. И чья теперь жизнь.

Он промолчал.

Переехали. В ту же квартиру свекрови. В комнатку с одним окном во двор-колодец. Аня дышала глубже.

— Потерпи немного, — уговаривал Максим. — Накопим — съедем. Мама разрешила не платить за коммуналку, экономим.

С экономией пришли правила: готовить по расписанию, мыться по пятницам, убираться строго в субботу. Сначала Аня улыбалась. Потом стискивала зубы.

— Анечка, нож так не кладут. У нас не принято.
— Анечка, убери волосы, приличные девушки ходят с собранными.
— Анечка, зачем столько крема? Он дорогой, я в аптеке заказывала.

— Мам, серьёзно? — однажды вступился Максим. — Это же Аня, она может…

— Может, когда будет хозяйкой в своём доме. А пока — в моём.

— Ты хоть что-то скажешь? — спросила Аня ночью. Он грыз яблоко, уткнувшись в телефон.

— Не обращай внимания. Мама всегда такая. Я так вырос — и ничего.

— А я не хочу «ничего». Я хочу жить.

Работа стала спасением. Аня задерживалась, записалась на курсы, иногда специально пропускала ужин, чтобы поесть в кафе. Одна. Без «Анечка, хлеб надо резать иначе».

Но однажды на кухне её ждала записка: *«Надеюсь, ты поела. В семье все участвуют. Ты не участвовала. Ужин — для семьи, не для эгоистов».*

Аня поняла: это не её дом.

Разговоры с Максимом упирались в молчание или в:

— Потерпи. Я же терплю.

Однажды она собрала рюкзак, оставила кольцо на тумбочке и ушла. Ночевала у подруги. Потом сняла комнату. Маленькую, но свою. Работала. Рисовала. Дышала.

Месяц никто не звонил. Только СМС: *«Ты предала семью».*

Через полгода пришло письмо от адвоката: свекровь подала иск о возмещении свадебных расходов. В суде адвокат развёл руками:

— Доказательств нет. Всё на словах. Иск отклонён.

Так закончился её первый брак.

А потом встретился Кирилл. Он не носил маек с логотипами. Не спрашивал: «Что сказала мама?» Спрашивал: *«Как тебе удобно?», «Что ты хочешь?», «Поедем к морю?»*

— А у тебя есть мама? — спросила Аня через два месяца.

— Есть. Живёт в Воронеже. Обожает кота. В гости не лезет — говорит, молодым без нас лучше.

Аня заплакала.

— Я что-то не то сказал?

— Нет. Просто… это так ценно.

Они не устраивали пышную свадьбу. Расписались, съели мороженое в парке. Сидели на лавочке. Без мамы. Без правил.

— Я была замужем, — призналась Аня.

— Я догадался. Но теперь ты со мной. Всё будет иначе.

Так и было.

Через год Аня встретила Максима у метро. Он стоял с пакетом из «Магнита», смотря в никуда.

— Привет.

— Привет… Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо. А ты?

— Мама снова ищет мне невесту. Третью. Первая не выдержала. Вторая сбежала до свадьбы. Мама говорит, нынче люди ненадёжные.

— А ты?

— Не хочу ссор. Знаешь… мне иногда снится наша свадьба. Ты смеёшься. А я не понимаю почему.

Аня улыбнулась и пошла дальше. Впереди ждал Кирилл. Кофе. Жизнь — без третьих лиц.

Когда Аня пересаживала кактусы, Кирилл сказал:

— Кажется, наш ёжик хочет на юга.

— И мы с ним, — рассмеялась Аня.

Они рванули в плацкарте, сняли комнату у моря. Аня записывала в блокнот его фразы. Однажды написала: *«Прошлый брак — как тяжёлый рюкзак. Я его больше не несу».*

Но прошлое вернулось. В июле пришло письмо. На конверте — выцветшие буквы: *«Аня, ты была не права. Приходи. Поговорим. Галина Семёновна».*

Свекровь.

— Ответишь? — спросил Кирилл.

— Не знаю. Я думала, это конец.

— Для тебя — да. Но не для неё.

Аня поехала. Не ради Галины Семёновны. Ради себя.

Квартира не изменилась: те же кружева, фарфоровые слоники, запах пирогов и лекарств. Сама свекровь постарела.

— Аня… Я не ждала.

— Вы написали.

— Да. Потому что… хочу сказать: я была не права. Боялась потерять сына. После смерти мужа он стал всем. А ты появилась — сильная, самостоятельная. Я решила: контролировать — значит не остаться одной.

— Вы выбрали войну, а не разговор.

— Знаю. Ты ушла — и правильно. Теперь он живёт тут. Молчит. Глаза пустые.

— Я не виновата.

— И не должна быть. Но если родишь сына —Аня вышла на улицу, вдохнула свежий воздух, и впервые за долгое время почувствовала, что прошлое осталось там, в той квартире с кружевными занавесками, а впереди её ждала новая жизнь — свободная, счастливая и её собственная.