— Мама! В пансионате для пожилых тебе будет гораздо комфортнее, чем одной дома!
В доме престарелых пожилая женщина, Варвара Петровна, вглядывалась в окно, надеясь увидеть сына или дочь, идущих навестить её. Но за стеклом — лишь дождь, да редкие прохожие, спешащие по своим делам. Смахнув слезу, она погрузилась в воспоминания…
Когда-то в её доме царили радость и шум. За большим дубовым столом собирались дети, родные и друзья. Всем находилось место в уютной квартире, пахнущей пирогами.
После техникума Варя устроилась в заводскую столовую, а к тридцати пяти годам стала заведующей. Многие ей завидовали — крепкий хозяйственный муж, двое ребятишек, да и сама — как пчелка, всё успевала. Дел — невпроворот, а дети учились на отлично.
Муж, Владимир, человек тихий и мастеровитый, смотрел на жену с обожанием. Благодаря его золотым рукам их новая хрущёвка превратилась в уютное гнёздышко.
Лихие 90-е их не зацепили — завод выжил, столовую не закрыли. Еды в доме всегда хватало. Тогда и появилась куча «друзей», заглядывавших к Светловым просто так, на огонёк. Без звонков и приглашений. Заходили — поздороваться, чайку попить.
Варя никому не отказывала — усаживала за стол, угощала пирогами, а то и ужином. Все восхищались её гостеприимством да кулинарным талантом. А она, сидя во главе стола, с гордостью думала: «Вот оно, настоящее уважение».
Шли годы, дети выросли.
Сын, Витя, связался с дурной компанией, еле вытащила его мать, через знакомых в милиции. Но тяга к бутылке осталась. Сколько нервов потратила — страшно представить! Потом женился, вроде остепенился.
А вот дочь, Надя, беспокоила Варвару Петровну сильнее. Тридцать лет, а ни разу замужем. Если и появлялся какой-то ухажёр — Варя тут же находила изъяны:
— Надюш, ну посмотри на него — ни кола, ни двора, одни амбиции!
— А этот — страшненький, как кикимора, да и лысый уже. Тебе-то он зачем?
— Видела твоего нового «кавалера» вчера в окно. Ну и мал ростом, неказистый. Бедолага, видно.
— Наденька, а этот Сергей — точно холостой? Смахивает на женатого, по повадкам видно…
Потом и ухажёры закончились, а достойного так и не нашлось.
Стали Варя с Надей как подружки — везде вместе. К сорока годам дочь почти не отличалась от матери, та же строгая причёска, а вот Варвара Петровна, наоборот, выглядела моложаво.
Потом и Витя вернулся — развёлся. Но недолго маялся у матери — через месяц нашёл женщину с квартирой и съехал.
Так и текли дни, месяцы, годы.
За это время Варя с мужем построили дачу под Звенигородом. Все выходные — на природе, Надя с ними. Гости не переводились — летом отмечали на даче, зимой — в квартире.
Но пришла пенсия.
И всё закончилось.
Нет больше доступа к заводской столовой, а на пенсионные рубли особо не разгуляешься.
Друзья заходили пару раз, посидели за пустым столом, вздохнули — и пропали. Разве что по большим праздникам, да и то — с неохотой. Кто в гости идёт без угощения? Ещё подарок тащи…
Раньше шумный дом опустел. Потом умер муж, и осталась Варвара Петровна с взрослой дочерью.
Годы брали своё. Энергичная когда-то женщина поняла — силы не те. Но верила: «Дети не бросят». И оформила дарственную на квартиру и дачу.
— Дорогие! Я вам доверяю. Пусть всё будет ваше, — торжественно объявила она.
— Мама, спасибо! Живи долго, мы не оставим тебя! — пообещали Витя и Надя.
К семидесяти пяти годам Варваре Петровне стало тяжело: давление, ноги болят, в магазин не сходить.
Витя почти не навещал, ссылался на работу. Надя крутилась, но злость копилась — «Всю жизнь на тебя потратила, а где моя-то жизнь?».
И решили дети отправить мать в пансионат.
— Мам, там тебе лучше. Мы работаем, не успеваем за тобой ухаживать. Ненадолго! Как сменим работу — заберём.
— Понимаю, дети… Навещать будете?
— Конечно!
Так началась её новая жизнь.
Персонал в пансионате неплохой, но атмосфера — тоска да безнадёга.
Однажды вечером, во время прогулки, Варвара Петровна улизнула за ворота и пошла к своему дому.
Уже смеркалось. В окнах её квартиры горел свет.
«Кто-то дома!» — обрадовалась она и зашла в подъезд.
Дверь открыл незнакомый мужик в майке.
— Вам что, бабка?
— А где Витя с Надей? — еле выговорила она.
— Какие Витя с Надей? Я квартиру у них купил! — хлопнул дверью.
У неё потемнело в глазах. Опустилась на лавочку… Теперь всё ясно.
Никто её не заберёт.
Квартиру продали.
Слёзы катились, но злости не было. «Детям, видно, деньги нужны…»
Вернулась в пансионат, где её уже искали. С тех пор сидела у окна, ждала… Но дети почти не приходили.
— Бабушка, чего грустите? — раздался голос.
Перед ней стояла улыбчивая девушка.
— Я Катя, новая медсестра. Пойдёмте в зал, кино смотреть будем!
С Катей в пансионатеС тех пор в её жизни снова появился свет, но однажды утром Катя нашла Варвару Петровну ушедшей в вечный сон с тихой улыбкой на лице.
