Тень прошлого на пороге
Письмо мужчины. Он жалеет о содеянном, но время не повернуть вспять…
Мы с моей любимой, Надей, познакомились еще в школе, в тихом городке под Тюменью. После выпускного не захотели расставаться и вместе поступили в техникум в Екатеринбурге — чтобы всегда быть рядом. Мечтали о независимости, строили планы на будущее, хотя наши родители об этом даже не догадывались.
Родители Нади сняли ей маленькую квартиру, а мои устроили меня в общежитие. Но я там почти не появлялся — сразу перебрался к Наде. Когда же ее родные навещали, я молниеносно заметал все следы, как настоящий разведчик.
Через два года Надя забеременела. Мы не знали, что делать. Сказать родителям? Боялись — ведь вся наша тайная жизнь раскроется. Мысль об аборте пугала не меньше, и в итоге Надя родила девочку. Но, загнанные обстоятельствами, оставили малышку в роддоме.
После экзаменов мы расписались. Про дочь не забывали ни на день. Как только получили дипломы и немного окрепли, начали ее искать — чтобы забрать. Но опоздали. Девочку усыновили, а данные о новых родителях хранились в тайне. След оборвался, оставив нас с безысходной тоской.
Мы старались жить дальше. Позже у нас родился сын, Артём. Но память о дочери жила в нас, как открытая рана. Никому не рассказывали — ни родным, ни друзьям. Это была наша личная боль, спрятанная глубоко внутри.
Однажды вечером, устав после работы, мы отдыхали дома. Вдруг — звонок в дверь. Надя пошла открывать и замерла. На пороге стояла молодая девушка. Она пристально смотрела на Надю и тихо спросила:
— Надежда Сергеевна?
— Да… — голос жены дрогнул.
— Я из вашего прошлого. Можно войти?
Надя, бледная, как мел, пригласила ее на кухню, поставила чайник. Я остался с Артёмом в комнате, но сердце бешено колотилось. Услышав всхлипы Нади, бросился к ним. За столом, плача, сидела наша дочь… Она рассказала, что нашла документы и узнала, что она — приемная. Решила разыскать нас.
Мы были в шоке. Время будто остановилось. Начали путано объяснять, как страх и молодость толкнули нас на этот шаг. И, к удивлению, она нас поняла. Простить было трудно, но она смогла. Теперь мы общаемся, хотя путь к этому был нелегок.
Но не всё гладко. Артём узнал правду и не может простить. Он смотрит на нас с обидой, говорит, что мы предали его сестру. Его гнев режет по сердцу — ведь мы и так живём с виной. Он не верит, что мы искренне раскаиваемся, что каждый день корим себя.
Как до него достучаться? Как объяснить, что нам так же больно? Мы хотим мира в семье, но пока видим лишь стену его непонимания…
