**Дневник Светланы**
Я разглаживала складки на рубашке, когда домой вернулся мой жених Артём — слова свекрови посеяли в моей душе сомнения.
В тихом городке под Калугой, где летние вечера наполнены стрекотом кузнечиков, мои тридцать лет омрачены тревогой из-за будущей свекрови. Меня зовут Светлана, я обручена с Артёмом. Вместе мы уже два года, готовимся к свадьбе. Вчера, пока я гладила бельё, он переступил порог и произнёс: «Свет, поговорил с мамой…» Я замерла, сразу поняв: сейчас что-то изменится. Его мать, Галина Петровна, снова влезла в наши планы. И теперь я не уверена, смогу ли вынести её давление после замужества.
**Любовь, которая могла бы быть счастьем**
Артём — первая настоящая любовь. Познакомились на работе: я — менеджер в турфирме, он — разработчик. Добрый, заботливый, с ним я чувствую себя под защитой. Живём в моей квартире, которую купила в ипотеку, мечтаем о детях. Галина Петровна поначалу казалась милой: пироги пекла, расспрашивала о делах, и я думала — поладим. Но со временем стало ясно: она хочет управлять нами, как куклами.
Живёт она рядом, и её «забота» — как удавка. Звонит Артёму ежедневно, учит нас тратить деньги, решает, когда нам рожать. «Света, ты совсем исхудала, готовить надо больше», — говорит мне, словно моя работа — пустая блажь. Артём отшучивается, но я вижу — перечить ей не смеет. А вчерашний разговор стал последней каплей.
**Разговор, который перевернул всё**
Он вошёл в комнату, присел на диван. «Слушай, — начал он, — мама предлагает, чтобы после свадьбы мы переехали к ней. Дом большой, говорит, и ипотека не нужна». Утюг застыл у меня в руках. Жить у неё? Под её вечным контролем? «А ты как думаешь?» — спросила я. Он пожал плечами: «Ну, логично. Всё-таки ей одной тяжело».
Я не выдержала: «Артём, это наш брак! Я не хочу, чтобы она решала за нас!» Он удивился: «Да ладно, мама просто хочет помочь». «Помочь»? Я вспомнила, как она гримасничала, увидев моё платье на помолвке, как ворчала, что я «деньги на ветер пускаю» (имея в виду мои поездки), как намекала, что я «не справляюсь». Жить с ней — значит быть куклой в её руках. Я отказалась, но он только вздохнул: «Подумай, это же семейное дело».
**Страх, который гложет**
С той минуты не могу успокоиться. Галина Петровна уже показала, что считает сына своей собственностью. Звонит во время ужина, приходит без предупреждения, проверяет, убрано ли у нас. Если переедем, я стану приложением к её быту — буду варить её борщи, жить по её расписанию. Подруги в ужасе: «Света, не соглашайся, она тебя сожрёт». Но Артём лишь отмахивается: «Она же заботится».
Я люблю его, но боюсь — после свадьбы он не сможет оградить меня от неё. Мама твердит: «Лучше порвать сейчас, чем страдать потом». Но как порвать, если я люблю? Я мечтала о свадьбе, о нашем гнёздышке, но не о том, чтобы быть под надзором свекрови. А если она навсегда вклинится между нами? А если он так и не научится говорить ей «нет»?
**Что делать?**
Не знаю. Поговорить с Галиной Петровной? Она обидится и настроит Артёма против меня. Поставить ультиматум — или отдельно, или никакой свадьбы? Рискну потерять его. Попросить его определиться? Но он избегает ссор с матерью. Или смириться и надеяться на лучшее? Только я знаю — не выдержу.
В тридцать лет я хочу брака, где мы с мужем — партнёры, а не подчинённые его матери. Галина Петровна, может, и любит сына, но её опека — как тюрьма. Артём, возможно, ищет компромисс, но его слабость убивает мою веру в будущее. Как спасти нашу любовь? Как доказать ему, что отдельная жизнь — не предательство, а необходимость?
**Мой бунт**
Этот дневник — мой крик. Галина Петровна, может, и не злая, но её властность губит мои мечты. Артём, может, и любит, но его нерешительность — как нож в сердце. Я хочу, чтобы наш дом был нашим, чтобы свадьба стала началом счастья, а не войны. В тридцать лет я заслуживаю быть женой, а не служанкой свекрови.
Я — Светлана, и я найду в себе силы отстоять нашу любовь, даже если ради этого придётся отменить свадьбу. Пусть будет больно, но я не позволю ей решать за меня.
