Тело Василия Петровича дрожало от осеннего ветра и непроходящей тоски. Только что закончился мучительный разговор с дочерью Алиной. Она настаивала, чтобы отец перебрался в дом престарелых – мол, её семье тесно в их хрущёвке на окраине Нижнего Новгорода. Квартира и правда была крохотной: одна комната – Василий Петрович, другая – Алина с мужем и двойняшками.
«Родная, почему я должен уезжать? У твоей свекрови трёшка в центре – она там одна, места всем хватило бы», – тихо возразил старик, и голос его предательски дрогнул. «Чтобы я с ней под одной крышей жила? Ты же знаешь, как мы друг друга терпеть не можем!» – вспыхнула Алина и, хлопнув балконной дверью, исчезла в комнате. Василий Петрович смотрел в след, чувствуя, как камень ложится на сердце. Он не мог представить жизнь без этого дома, где каждый уголок напоминал о покойной жене Людмиле и счастливых годах.
«Остались мы с тобой вдвоём, Дружок», – прошептал он своему псу, который лежал у его ног, смотря на хозяина преданными карими глазами. Алина уже не впервые заводила этот разговор, но старик стоял на своём. Уставший, он задремал в кресле, когда к нему подкрался внук Семён.
«Дедушка, ты нас ненавидишь?» – спросил мальчик, и в его голосе звенели чужие слова. «С чего ты взял, солнышко?» – встрепенулся старик. «Нам же негде жить! Мы в одной комнате как сельди в бочке, а ты тут с собакой сидишь. Тебе Дружок важнее нас!» – Семён расплакался, и слёзы катились по его щекам. Василий Петрович понял: это Алина вложила в ребёнка эти слова. В горле встал ком. «Даже ребёнка против меня настроила. В кого она такая?» – подумал он. Его покойная жена была доброй душой, жившей ради семьи. Когда же дочь стала чужой?
Он тяжело поднялся и зашёл на кухню, где сидели Алина, её муж Денис и дети. Старик знал – дочь не отступит. Зять уже месяц отводил глаза, будто Василий Петрович стал невидимкой. «Я согласен», – прошептал он, и слова обожгли горло. «Пап, ну наконец-то! Зачем было так тянуть?» – радостно воскликнула Алина, будто не замечая его страданий.
«Одно условие – Дружка не трогайте. Он старый, долго не протянет», – добавил старик, глядя на дочь с мольбой. «Да ладно, пап, мы его в конуру не выгоним. Я сама с ним гулять стану», – ответила Алина, но её улыбка была фальшивой. Василий Петрович вздохнул. Он знал – дочь врёт. «Обещаешь навещать? И Дружка привозить?» – спросил он, хватаясь за последнюю соломинку. «Конечно, пап, будем каждый день!» – прозвучало в ответ, но в глазах Алины читалось облегчение.
«Поверить тебе – себя не уважать», – подумал старик, но промолчал. «Мы вам хороший пансионат нашли, Василий Петрович», – вдруг заговорил Денис, и в его голосе слышалось раздражение. «Молчун заговорил, лишь бы побыстрее избавиться», – с горечью подумал старик, чувствуя, как предательство вонзается в сердце.
На следующий день Василия Петровича отвезли в пансионат. Вещи Денис привёз через день, даже не зайдя внутрь – передал через санитарку. Комната, куда его поселили, была рассчитана на троих, но пахла плесенью и лекарствами. Простыни казались несвежими, а одеяло напоминало тряпку. Оформление заняло минут десять – видимо, Алина всё уладила заранее. Василий Петрович сел на кровать, и пустота заполнила его. Он всё ещё надеялся, что дочь одумается.
В саду он сидел на ржавой скамейке, размышляя о прожитой жизни. «Вы новенький?» – раздался рядом мягкий голос. Перед ним стояла пожилая женщина с тёплыми глазами. «Можно присесть?» – «Садитесь», – кивнул он. «Я Вера Михайловна, а вас?» – «Василий Петрович». – «А как вас сюда занесло?» – спросила она.
«Дочь привезла», – вздохнул он. «А у меня племянник. Квартиру на него переписала, а он – меня сюда», – призналась Вера Михайловна. Они просидели до темноты, делясь историями. На следующий день они снова встретились в саду. Её спокойные слова и мудрость стали для Василия Петровича лучом света.
Прошёл месяц, но Алина не приезжала. Старик попытался позвонить – трубку не взяли. Однажды у ворот он столкнулся с парнем по имени Артём, который навещал своего клиента. Тот рассказал, что Дружок сидит у подъезда и ждёт хозяина, а Алина с семьёй переехала к свекрови и выставила его квартиру на продажу.
Василий Петрович рассказал Артёму, юристу, о своей беде. Тот пообещал помочь. «Собирайте вещи», – сказал он. В этот момент подошла Вера Михайловна. «Я уезжаю, но вернусь за тобой», – пообещал ей старик, и в глазах его вспыхнула искра.
Артём сдержал слово. Он помог вернуть квартиру и продать её. На эти деньги Василий Петрович купил маленький дом под Владимиром. Переехав, он сразу вернулся за Верой Михайловной. Они зажили тихо, в окружении берёз и покоя. Дружка тоже забрали – пёс вилял хвостом, лёжа у печки.
Василий Петрович смотрел на закат, держа руку Веры Михайловны, и думал, что судьба, хоть и ударила его, дала второй шанс. Он потерял дочь, но приобрёл новый дом, верную подругу и веру в то, что даже в самый тёмный вечер может взойти рассвет.
