Почему ты так долго меня не нашла?

Почему ты не нашла меня раньше?

Мне вспоминается тот вечер, когда я, тогда ещё молодой управляющий в московском филиале крупной фирмы, задержался на работе. Заместитель директора был в командировке, а секретарша только завтра должна была выйти из больничного, так что я сам принялся оформлять документы по новому, весьма прибыльному контракту. Жена Ольга звонила дважды, упрекаючи, где же я и неужели ей сегодня придётся ужинать одной, да ещё и готовить? Я уже не хотел идти в ресторан. «Ничего, Ольга, иногда и сама сваришь чтонибудь, да и домашние хлопоты тебя не перегружают», думал я, улыбаясь себе.

Офисный корпус уже пустел, кабинеты заперты, лишь одна дверь в конце коридора светилась слабым светом. «Кто ещё задержался?», удивился я и пошёл проверять. Внутри оказался лишь уборщик в синем халате. Он поднял голову, опершись на швабру, и произнёс:

Добрый вечер.

Я кивнул и уже собирался уходить, но в лице женщины чтото зацепилось.

Добрый вечер, тихо ответил уборщик, слегка наклонившись.

В голове проскочило: «Не может быть», и я громко выкрикнул:

Василиса?

Василиса, подтвердила она, не отводя взгляда.

Василиса, что ты тут делаешь? я схватил её за талию, пытаясь притянуть к себе.

Отпусти меня, Борис! она оттолкнула меня, запрокинув голову. Пусти, говорю! Пальцами она вцепилась в мои руки.

Ты понимаешь, что теряешь? с раздражением оттолкнул я её. Деньги, подарки, всё будет твоим.

Не надо мне ничего, прервала меня Василиса. Я тебя не люблю, не хочу с тобой быть. И бросилась к двери своей комнаты.

Так ну, посмотрим, что будет, пробормотал я, проходя мимо зала, где студенты подпевали под гитару. Санька, налей. крикнул я одному из парней и опустил стакан дешёвого вина.

В отличие от остальных студентов, я не жил в общежитии, а лишь время от времени заглядывал туда, чтобы развлечься. Я заметил Василису ещё в прошлом году, когда она была первокурсницей. В отличие от остальных девушек, которые бросались в мои объятия, она меня почти не замечала. Когда я пригласил её в кино, она вежливо отказалась. Я привык получать всё, чего хотел, благодаря состоятельным родителям, и думал, что девушки сами стремятся к перспективному жениху.

Я пытался пригласить её в дорогие рестораны, устраивать ночные прогулки на новенькой машине, которую папа подарил мне на день рождения. Но Василиса упорно отказывалась. Это выводило меня из себя, и я стал её преследовать. На студенческой вечеринке, когда я появился, она сразу исчезла в коридоре общежития.

У Василисы были свои цели учёба. Родители, хоть и не могли дать ей многого, постоянно говорили, что образование её путь в жизнь. Хамоватый я ей совсем не нравился.

Однажды, возвращаясь из кинотеатра, где она была с подругами, я резко остановил машину рядом с ней.

Садись, подвезу? улыбнулся я.

Спасибо, я сама дойду, ответила она спокойно.

Понимаю, ты со мной не встречаешься, попытался я смягчить обстановку. Сейчас темно, идти одной опасно.

Тон моего голоса, кажется, смягчился, и она, колеблясь, согласилась.

Мы же едем в право? спросила она, когда я свернул не туда.

Не торопишься? Поедем. ухмыльнулся я.

Торможу, высади меня. потребовала она, доставая телефон.

Кому? Не смеши, я схватил телефон и бросил в окно. Куплю тебе новый, подмигнул я.

Она молила меня остановиться, но машина врезалась в лесополосу за городом. Сопротивляться было бессмысленно.

Держи, купишь себе новый телефон, я бросил ей деньги, когда под утро наша машина вернулась к общежитию. Василия, глядя в глаза, выдавила:

Я знаю, какие у моего отца связи.

Я лишь пригрозил, но она отвернулась и открыла дверь машины. Деньги, которые она не тронула, упали на тонкую корку льда, покрывающую осенние лужи.

Василиса замкнулась в себе, погрузилась в учёбу, пока подруги уговаривали её отдохнуть.

Через несколько месяцев она узнала, что беременна. Аборт был уже слишком поздно. План был прост: скрыть всё, сдавать экзамены, родить, написать отказную и вернуться к учёбе. Отец, который не будет рядом, и август был самым удобным сроком. Она пыталась скрыть живот, но страх за ребёнка не покидал её.

Сдав экзамены, она переехала в комнату в коммунальной квартире на окраине Москвы, нашла работу уборщицей в кафе. В августе родила девочку, назвала её Верой, но сразу же отказалась от родительства, даже не посмотрев в глаза дочери.

В роддоме ей сказали, что ребёнок страдает ДЦП. Врач сказал, что диагноз тяжёлый, но лечение возможно, если начать сейчас. Василиса, увидев свою дочь, поняла, что бросить её нельзя.

Соседка по коммуналке, Лариса, предложила помощь. Она собрала детские вещи, продукты и даже деньги, которые Василиса с трудом приняла. Через пару лет Вера пошла в первый класс, проходила курс реабилитации, но операция требовала огромных средств.

Сейчас, спустя десять лет, я, уже пенсионер, стоял в том же офисном кабинете, где когдато встретил Василису, а она уже была директором небольшого предприятия. Я был растерян, не знал, что сказать.

Вы чтото хотели? спросила она наконец.

Нет, ничего, смутился я и вышел.

В тот же день я спросил у секретарши Лены, знает ли она нашу уборщицу.

Я всех знаю, улыбнулась она. Чтото случилось?

Лена рассказала мне, что у Василисы дочка инвалид