Лучше не любить, чтобы не горевать
Светлана родила ребенка поздно, едва не перешагнув сорокалетний рубеж. Её мать, Галина Петровна, тоже не спешила с материнством. Если бы не настойчивые уговоры Галины Петровны, мечтавшей о внуках, дочь так и осталась бы бездетной.
Успешный адвокат, Светлана жила работой. Замужем не была, детей не желала и не понимала. Не то чтобы не любила — просто не знала, что с ними делать. Брак тоже казался ей чуждым — слишком привыкла жить для себя.
— Света, может, к психологу сходить? — предлагала коллега, будто видела в ней расстройство. — Как-то без семьи скучно, ну какая это жизнь? Одиночество…
— Наоборот, — отвечала Светлана. — Без семьи мне комфортнее.
— А кто стакан воды подаст? — не унималась коллега.
Но у Светланы был железный ответ:
— А вдруг пить не захочется?
С мужчинами — сплошная морока. Попадались достойные: умные, воспитанные, самостоятельные. Но все они хотели домашних щей, пирогов, котлет. А у неё на это не было времени.
— Доченька, когда же внуков дождусь? — вздыхала Галина Петровна. — Старею, скоро и помочь не смогу. Неужто так и не увижу?
— Мама, ты сама меня поздно родила, почему? — спрашивала Светлана.
Мать неуверенно пожимала плечами:
— Тогда без ребенка было неприлично. Но и без мужа — тоже.
Галина Петровна всю жизнь проработала заведующей библиотекой, и ни одного мужчину рядом с ней не видели. Но дочь всё же родила.
Однажды Светлану охватила тревога: годы идут, а она так и не испытала материнства. Может, упускает счастье? По дороге на работу она заметила на остановке семью — родители с двумя малышами.
«Раз стоят на остановке — значит, машины нет, — подумала она. — Мужчина в дешевых трениках, явно небогаты».
Она вспомнила свой солидный счет в банке, предстоящий отпуск на курорте. Ей было тридцать восемь. К беременности Светлана подошла как адвокат: всё должно быть четко. Нужен подходящий отец. Она понимала: жизнь непредсказуема, и у ребенка должен быть родитель. На всякий случай.
Выбор пал на Артея, прокурора, младшего её на три года. Зачали осознанно, без любви, но с ответственностью. Без лишних церемоний Светлана сама к нему подошла:
— Надо поговорить серьезно, — сказала она, подавая документы. — Не здесь. Вечером в кафе?
Он удивился, но согласился.
— О чем речь? — спросил. — Ладно, приходи.
В Артее она видела родственную душу: он, как и она, ставил логику выше чувств. Не был женат, детей не хотел. Но от делового предложения не отказался.
— Предлагаю тебе, — сразу на «ты», — завести ребенка. Долго выбирала и решила: лучшего отца не найти.
— Договорились, — ответил он сухо.
Встретились в гостинице раз, потом еще. Вскоре Светлана забеременела. Любви между ними не было — коллеги и точка. Но ради ребенка расписались. На случай, если с ней что-то случится.
Увидев две полоски, Светлана поняла: это катастрофа. Ребёнка она не хотела. Беременность прошла легко, лишь немного тошнило, ноги отекали. Врач в дорогой клинике разводил руками:
— Что вы хотите? Возраст.
Она запретила говорить пол ребенка. Не из-за сюрприза — просто не хотела знать. Перед родами её охватила мысль:
«Мать старая. Вдруг умрет? Пусть лучше мать Артея возится с внуком».
Галина Петровна отстранилась еще на этапе теста. Лишь брови приподняла, будто удивилась решением дочери. Не спрашивала об отце, не интересовалась самочувствием. Светлана даже подумала, что мать больна.
Артей зарегистрировал сына — Степана. Имя выбрал сам, не советуясь. Светлану это устроило.
Из клиники их забрал Артей и отвез к себе. Его мать, полковник в отставке, вызвалась нянчить внука. Галина Петровна, уже в годах, согласилась:
— Пусть растет у отца. Я не справлюсь.
В декрет Светлана не пошла — для карьеры это гибель. Наняли няню — добрую бабушку Татьяну Ильиничну. Её выбрали специально: мягкую, ласковую.
— Степочка, золотце, — ворковала няня, одевая малыша на прогулку. — Сейчас подышим свежим воздухом, покушаем, поспим. Ах ты, мое солнышко…
От родителей Степан такого не слышал. Светлана почти не участвовала в его жизни, жила у матери. Артей — у себя. Сын рос у его мамы.
Время шло. Светлана редко виделась с сыном, Артей тоже. Но на мероприятиях они появлялись вместе — образцовая семья. Степан рос веселым, непохожим на родителей.
«Это заслуга няни, — думала Светлана. — Деньги компенсируют отсутствие материнства».
Степан учился на отлично.
— Наш Степан — круглый отличник, — докладывал Артей на работе. — Интересно, в кого? Наш проект удался. Кстати, не забыла про день рождения?
— Помню. Надо кафе выбрать, пусть друзей позовет.
Степан не интересовался юриспруденцией, зато отлично разбирался в программировании.
— Хорошо, что он не пошел по нашим стопам, — говорила Светлана. — Логика у него есть, но хоть не гуманитарий.
Галина Петровна тихо ушла на девяносто восьмом году. Перед смертью подарила внуку крупную сумму. На похоронах Светлана не плакала, лишь смотрела грустно. Рядом стояли Артей и Степан.
На очередном дне рождения Степан обнял родителей и спросил:
— Вы меня вообще любите? Или…
— Конечно, любим, — смутился Артей. Светлана промолчала.
Степан знал своих родителей. Ему казалось, они даже этот вопрос обсудили заранее. Сам он так жить не хотел.
«Я женюсь по любви, — думал он. — Буду любить жену и детей. Они будут для меня важнее всего».
Он обнял родителей, улыбнулся. Раз в год можно и нежность проявить. От них он этого не ждал.
Светлана и Артей относились к родительству как к задаче. Возможно, это была защита — лучше не любить, чтобы не горевать. Они нашли друг друга.
