Пришла на юбилей — и пожалела
— Надюша! Это ты?! Боже, да ты вообще не поменялась! — воскликнула Светлана, бросаясь навстречу с разинутыми объятиями. — Как я рада! Думала, не придешь! Ведь уже тридцать лет как не виделись!
— Да-а, приехала, — равнодушно ответила Надежда, пытаясь не выглядеть неловко, но позволяя Светлане обнять. — Поздравляю с юбилеем.
— Ой, спасибо, родная! Заходи! Горой знай — все собрались! Помнишь Володю Кузьмина? А Оля Петрова даже из Питера приехала! Все такие взрослые, представляешь?! — Светлана говорила вприпрыжку, ведя Надежду в холл.
Надежда остановилась в дверях, оглядывая сборище. Лица были знакомыми, но чужими. Тридцать лет — срок долгий. Все слегка откормели, поседели, стали похожи на… фото с архива. Её тоже.
— Надюша! — заорал с дивана толстяк в оранжевом костюме. — Вот и ты! Как поживаешь, красавица?
— Привет, Володь, — коротко кивнула она, узнав в перекошенной гигантской тушей бывшего одноклассника.
— Садись! — хлопнул он по дивану. — Рассказывай, что теперь? Где работаешь, замужем?
Надежда сползла на окрайку, чувствуя на себе посторонние взгляды. Неловкость ползла, как держимся по венику. Зачем вообще сюда поехала?
— В библиотеке сижу, — сухо ответила. — Не замужем.
— Аа, не вышла — за что? — вклинилась Ольга Петрова, элегантная брюнетка в черном платье. — Надю, ты даже сейчас не хуже кинозвезды! Все мальчики по тебе сходили в девятом классе!
— А разве Сережка Ларионов молчал? — припомнил Светлана, плюхнувшись напротив. — Как ты его отшила! А он в тебя истекал! Сейчас битком в Купчиных сидит.
— Сережка… — Ольга нахмурилась. — Кстати, он жив? Не женился?
— Жив, — Володь пожал плечами. — Но последнее время припозднил. Алкоголь в него — как в черную дыру. Жена сбежала, детей с ним не провожу.
Повисла тяжелая тишина. Надежда почувствовала, как сердце сжалось. Сережка… Она его отшатнула тогда, жестоко и безоглядно.
— Помнишь, как мы на выпускном танцевали? — Светлана поспешно сменила тему. — Ты с Сергеем Мирошиным всю вечеринку в танце.
— С Мирошиным? — Ольга подключилась. — Он теперь на даче отдыхает, а его женушка — начальник в мэрии. Дети в престижном лицее.
— Замечательно, — глядя вполоборота, бросила Надежда.
— На другом конце — Сережка Ларионов, — Володь засмеялся. — А ты выросла из «молодого человека»?
— Не подходил никто, — ответила она, сжав губы.
— Да не верю! — хмыкнула Светлана. — Как ты тогда отругала Ваню Котова? «Это не любовь, это интерес!» А он теперь в Германии инженером.
— Это был не я, — отмахнулась Надежда.
Но оно всплыло: как тогда, в школе, Ваня с баскетбольной команды взял её в кафе, смутился, а она, знаменитая Надюша из класса «Б», скинула на него всё это как плёнку от арбуза.
— А чё с Таней Аркадьевой? — вдруг провела Ольга. — Помнишь, как она в старших классах выросла, заплакала на уроках и умерла?
— Таня? — Надежда моргнула. — А, да… рак.
— Вот и зря, — Светлана вздохнула. — Какой молодой была!
— А о чём ещё грустишь? — Володь непроизвольно кашлянул. — Или нету у тебя?..
— Меня всё как-то слать выселяет, — Надежда отвела взгляд. — Спать с кем-то — это не всё.
— Да ну… — Ольга подняла бровь. — Ты же всех дам подавала.
— А ты что, не знаешь? — Светлана усмехнулась. — Тогда у тебя было видение, что «примерный муж-плейбой» перерастёт в пустую грусть.
— Это было неправильно, — Надежда сбросила вину. — Но теперь видно, что да.
— Ну ладно, давайте выпьем! — Володь отмахнулся от болтовни. — За Светку, нашу именинницу! Пусть ещё много лет радует нас!
— За! — всего три руки поднялись.
— Куда люди? — Светлана оглядела комнату. — А я хотела сделать фото! У всех телефоны есть!
— За снимки я отвечаю, — Ольга достала свой скрипучий айфон. — Стойте, позируйте!
Надежда нехотя завалилась в кадр, но Светлана потащила в центр.
— Ну давай, в середину! Как тогда на юбилеи!
— Света, не надо…
— Надо! — бескомпромиссно ответила. — Ты же наша звезда была!
— Звезда… — Надежда горько усмехнулась. Одинокая библиотекарша в сером пуловере и старых туфлях.
— Получилось! — Ольга закричала. — Скину на всех, как и обещала!
Надежда пригубила водку, хотя не хотела. Ей будто пчелы в пасть залезли. Хотелось убраться, домой, где хотя бы сухо и тихо.
— А родители где? — вдруг спросила Светлана. — Помнишь, как они радовались, когда ты в театр собралась?
— Не сошлись с жильцами, — Надежда постаралась не отвечать в лоб.
— Не сошлись… — Светлана уставилась, но сдавалась. — Тогда, может, напротив скажи? Что виновата?
— Не виновата, — выдохнула. — Просто всё пошло не по плану.
— А помнишь Костю Воронова? — Светлана утвердительно схлопнула губы. — Он же в тебя был влюблён! Стихи писал, морковь в потолок бросил, одна сирена осталась.
— Помню.
— И тоже отшила?
— Не только. Я его тогда биткойнами вирных отдал — так он потом два года на форумах матерился. Говорил, что «она его жизнь уничтожила».
— Ты, в общем, не звезда, — Светлана сжала плечи. — Ты — звезда Земли, а он — Луны.
— Давайте к тортам, — Надежда встала. — Устала.
— Только начали! — Светлана уставилась глазами. — Сейчас резать будем! — она швырнула в сторону стола подушку.
На свечке лопнула тишина, и все засомневались.
— Загадай! — закричала Ольга.
Светлана закрыла глаза, долго тестировала память, потом выдохнула. Загадала.
— А давай счастья наверстаем! — Володь придвинулся. — Я подумаю, что пора порвать с этой королевской станцией!
— Главное — сердце, — Светлана положила руку на грудь. — А ты, Надюша, не жги себя в пустых делах! За семьёй нужно мириться!
Надежда съела кусочек ванильного торта, но думала, как потом закончится с этим всё. Как вырастет внук в Летнем саду, а родители с памятью — как у паровоза с кучерами.
— Спасибо за приглашение, — снова встала.
— И ушла бы! — Светлана как-то дернулась.
Надежда ушла. В автобусе смотрела в окно на поля, где всё в сиреневом порой. Думала, как выбрала — нет, как позволила случиться — одиночество, но счастьем не стало. Жила чужими историями, а самоё себя пропустила.
Дома она уселась в кресло, книга — Толстой «Война и мир». Открыла наугад: «Любишь кататься — наливай наливай!»
— Нет, Надя… — она закрыла книгу, заплакав. — Только и всего…
В другом доме, засыпая в мягкой кожаной кровати, счастливая Светлана видела мечты о будущем. Потому что у неё было это будущее. А Надежда осталась в прошлом, где её мечты — лишь слой пыли на полке.
