**Крутые виражи**
Светлана думала, что жизнь её удалась. После университета вышла замуж по любви за симпатичного парня. Сразу решили жить отдельно, снимали квартиру в Новосибирске. Потом родился сын Тёма. Муж поднимался по карьерной лестнице, зарабатывал прилично. Два года назад взяли ипотеку и купили трёшку на окраине.
Но судьба любит крутые виражи, к которым не подготовишься. Через год фирма, где работал муж, лопнула, и пришлось начинать всё с нуля.
Это ударило по семье. Денег вечно не хватало. Светлана металась в поисках выхода. Коллега посоветовала подрабатывать у одинокой старушки — родственники не хотят забирать, платят, чтобы кто-то ходил за продуктами, убирал…
«Придёшь на пару часов три раза в неделю, и деньги в кармане,» — уговаривала она.
Светлана просмотрела объявления, выбрала одно и договорилась о встрече.
Дверь открыла ухоженная пожилая дама, бодрая, как будто только с курорта.
«Я звонила насчёт работы,» — сказала Светлана.
«Заходи, родная. Раздевайся. Тапочки надень,» — хозяйка махнула на угол прихожей.
В свете люстры на её пухлой руке сверкнул массивный перстень.
Светлана решила, что ухаживать надо за её матерью, надела тапочки и вошла в гостиную. Всё вокруг дышало достатком, но никаких следов немощной старушки в квартире не было.
«Садись,» — сказала хозяйка, указывая на стул, а сама опустилась в кожаное кресло.
Светлана послушно села, положив руки на сумочку.
«Как тебя зовут-то?» — спросила та, разглядывая её подведёнными глазами, будто оценивая товар.
«Светлана,» — пробормотала она, глядя на роскошного кота, который запрыгнул на колени хозяйки и уставился на гостью жёлтыми глазами.
«Маргарита Петровна,» — представилась та с царственным видом. — «Это я искала помощницу. Вернее, собеседницу. Никого у меня на свете нет. Мой Граф молчит,» — она погладила кота, который дёрнул ухом, услышав имя, — «а монологи мне осточертели. Сразу скажу — соседи считают меня странной. Не сплетничаю, политику не обсуждаю, про пенсии не ныть.»
«А зачем вам помощница?» — удивилась Светлана.
«Хороший вопрос. Платить буду за твоё время. Время — главная валюта, разве нет? Вижу, деньги тебе нужны. Одежда потрёпанная, обувь — хоть в топку. Сама выглядишь, будто десять лет таскала мешки.»
Светлана кивнула.
«Замужем, сыну десять,» — пробормотала она.
«Муж, сын, ипотека…» — вздохнула Маргарита Петровна. — «Ты мне поможешь, а я тебе — по-честному. Муж на двух работах пашет?»
«Нет, но…»
«Понятно.»
«Что понятно?» — вспыхнула Светлана.
«Что у тебя проблемы, голубка.»
«У меня на лбу написано?» — огрызнулась она.
Эта самоуверенность начала её бесить.
«А ты не промах,» — усмехнулась Маргарита Петровна.
«Я, пожалуй, пойду.» — Светлана встала.
«Деньги нужны или нет?» — остановила её старуха. — «Садись,» — приказала она тихо, но так, что ослушаться было нельзя.
Неприятно, когда тебя тычут носом в правду. Но кто её скажет? Подруг нет. Мужу на тебя наплевать, раз отправил подрабатывать. Близкие или не замечают, или жалеют. Так что хватит прятать голову в песок.
«Согласна?»
«Что я должна делать?» — Светлана опустилась на стул.
«Заладила! Ничего. Мне не хватает общения. Устала от тишины.»
«За что же платить, если я ничего не делаю?»
«За время. Оно дороже денег. А разговоры — бесценны.»
Светлана съёжилась под её взглядом.
Старуха во многом была права. Но какое право она имела так грубо тыкать в болячки? Сама сидит, будто с обложки журнала, а я…
«Согласна?» — перебила её мысли Маргарита Петровна.
Светлана кивнула.
«А теперь, Светочка, пойдём чай пить. Разговоры лучше за чаем. Ты же с работы.» — Она встала, сбросив Графа на пол.
Кот фыркнул, недовольно прыгнул на диван и улёгся в ещё тёплую вмятину.
Маргарита Петровна поставила на стол фарфоровые чашки с золотыми узорами, вазочку с конфетами.
«На меня не смотри, я сладкого не ем. А ты угощайся.»
Она пила чай, рассказывая, что муж был военным, полковником. Детей Бог не дал. Объездили весь Союз. Жили бы да жили, да три года назад он скоропостижно скончался…
Светлана боялась, что придётся открывать душу. Но Маргариту Петровну, похоже, волновала только она сама.
Возвращаясь домой, Светлана ловила себя на мысли, будто всё это сон. Ожидала увидеть беспомощную старушку, а встретила бодрую даму. «Ну и что? Буду слушать её, получать деньги. Кому от этого хуже?»
Дома Тёма делал уроки, косился в телевизор.
«Сейчас ужинать будем.» — Светлана потрепала его по волосам и пошла переодеваться.
Сняла засаленный халат, посмотрела в зеркало и надела платье в горошек. Подчеркнула талию поясом. Покрутилась перед зеркалом и пошла жарить котлеты.
Вскоре пришёл Игорь.
«Чё это ты расфуфырилась? Гости будут?»
«Тебе не нравится?»
«Нравится,» — без интереса буркнул он и сел за стол.
Тёма набросился на котлеты, а муж ковырял вилкой макароны.
«Аппетита нет?» — едко спросила Светлана. — «Прости, изысков не успела.»
«Мы с Серёгой перекусили на работе.»
«Серёга уже дома. У его жены не забалуешь,» — заметила она.
Муж бросил вилку и вышел.
На следующий день ужин она не готовила. Доели вчерашнее. Когда Игорь пришёл, Светлана делала вид, что не замечает его. Он постоял, пошёл в ванную.
Прошла неделя. Светлана убирала квартиру, хоть Маргарита Петровна и не требовала. Чистила ковры от шерсти Графа, мыла люстры. Не могла просто так деньги брать. Потом пилиВ один дождливый вечер, когда Светлана шла домой от Маргариты Петровны, она вдруг осознала, что больше не боится будущего — ведь даже крутые виражи судьбы можно пройти, если перестать прятаться от самой себя, и, подняв голову, она шагнула вперёд, прямо в свет фонаря, который вдруг показался ей тёплым и приветливым, как обещание нового начала.
