Продавец лампочек
С женой мы прожили вместе четырнадцать лет. Познакомились у приятеля на свадьбе.
Вообще-то мне нравилась невеста друга, Алина. Я влюбился в неё с первого взгляда, едва увидев. Мы все трое тогда были первокурсниками. Долго не решался подойти, наблюдал издалека, вздыхая.
Однажды в институтской раздевалке выстроилась очередь. Гардеробщицы, две бойкие бабушки, сновали между стойкой и вешалками, выдавая куртки и пальто. Зимой у них всегда аншлаг. Подошла моя очередь, но тут Алина дотронулась до моего локтя и протянула номерок. Я с радостью принял её пальто. Она улыбнулась, и я увидел эти предательские ямочки на щеках, от которых сердце уходило в пятки.
Мы вышли вместе. Говорили о грядущей сессии, преподавателях, предстоящем Новом годе. Сердце колотилось, словно пыталось вырваться из груди.
Хотелось бы сказать, что после этого мы стали встречаться, но нет. Сесть рядом на лекциях удавалось редко — вечно мешала её подруга. Лишь когда та прогуливала, я занимал место возле Алины. Я стоял за неё в столовой, бегал в гардероб, провожал до дома. На этом наши отношения и заканчивались.
Я был робким, неискушённым в любовных делах, тянул с признанием. Вот и дотянул. Как-то по дороге она сказала, что я хороший человек, но её сердце принадлежит Сергею.
Будто ведро ледяной воды вылили на меня. Вот это облом. Что поделаешь — неволитой счастья не выпросишь. Самооценка, и так невысокая, рухнула ниже плинтуса.
Сам виноват. На следующий день я сказал Сергею, что Алина в него влюблена. Оказалось, он тоже тайно вздыхал по ней, но не хотел становиться между нами. Третий — лишний. Я отошёл в сторону.
У них всё сложилось мгновенно. С Сергеем мы остались друзьями — наша дружба пережила испытание общей симпатией.
К выпуску они сыграли свадьбу. Тогда многие женились. А я оставался один. Как же Алина была прекрасна в белом! Я сидел, будто в воду опущенный, глуша водку вместо криков «Горько!», пытаясь задавить в себе ревность.
Видимо, Алина заметила моё состояние — подошла, взяла за руку, вытащила танцевать, и этим, наверное, спасла. Иначе к концу вечера я бы точно рухнул под стол. Голова уже не соображала, ноги еле держали. Шёпотом она посоветовала обратить внимание на её подругу Галину, пригласить её на танец.
Сказала — и упорхнула к мужу, который терпеливо ждал её за столом. А я пригласил Галину.
Она застенчиво смотрела снизу вверх, улыбалась, когда я наступал ей на ноги. Танец кончился, я вышел подышать. Вдруг ко мне прижалась Галина. Майская ночь была прохладна, в висках гудело от водки и музыки. Когда из зала снова донеслось пьяное «Горько!», я поцеловал её. Хмель придавал смелости. Потом ещё… В зал мы не вернулись. Я проводил её, а домой пришёл на рассвете.
Телефонный звонок разбудил меня уже днём. Голова раскалывалась, во рту пересохло. Я тупо смотрел на экран, пытаясь понять, кто такая Галина. Воспоминания о поцелуях обрушились лавиной. Не помнил, как мы обменялись номерами.
Она спросила, как самочувствие, предложила встретиться. Я быстро привёл себя в порядок и отправился на свидание. Без водки храбрости не хватало. Я шёл молча, борясь с тошнотой, не зная, о чём говорить. Но Галине не нужны были шутки. Она рассказывала о себе: два года назад потеряла мать, бросила учёбу, осталась совершенно одна.
Может, те поцелуи подействовали, а может, жалость, но мы стали встречаться. Порой даже казалось, что влюблён. С ней всё было впервые. Скоро мы стали близки. Она жила одна, попросила помочь — то ли полку прибить, то ли замок починить, — а дальше дело техники.
Вскоре поженились. Сначала всё было хорошо. Мы с Сергеем открыли небольшой магазин электротоваров. Работали посменно, торговали самым необходимым. Его отец помог с раскруткой.
Доходы сначала были скромные, но местные жители заходили часто. У нас был компьютер, принтер, ксерокс. Как-то женщина попросила срочно сделать копии документов. Мы выполнили за небольшую плату, и я подумал — почему бы не предложить такую услугу? Развесили объявления, клиентов прибавилось. Люди ждали ксерокс, заодно присматривали лампы, вспоминали о перегоревших лампочках.
Я взял кредит, мы с Галиной продали её старую квартиру и купили новую, с просторной кухней.
Миллионов не зарабатывали, но жили безбедно. Дружили семьями, отмечали праздники вместе. У Сергея с Алиной росла дочь, ждали второго. Сергею нужны были дополнительные доходы — по совету отца он занялся кондиционерами. Дело пошло в гору. Вскоре он полностью переключился на это, а магазин оставил мне.
После очередной встречи Галина заявила, что мне пора двигаться дальше. «Хватит торговать лампочками — не мужское это дело. Мог бы зарабатывать, как Сергей».
Меня это задело. Мне нравилось в магазине. Я умел чинить технику — старики часто приносили сломанные утюги, торшеры. Брал за работу немного.
Мы жили скромно, но не бедствовали. Я купил машину, каждое лето ездили на юг. Чего ещё? Детей не было. Галина говорила: «Ещё успеем».
На её упрёки я ответил, что у Сергея с Алиной вот-вот родится третий, а нам бы и одного завести. Но Галина и слышать не хотела. «Сопли и пелёнки — не для меня. Да и зарабатываешь ты мало».
Меня это взбесило. Я сказал, что она может найти кого побогаче.
Она крикнула: «Так и сделаю! Ты не мужик — дальше своего носа не видишь!» Я ответил: «Скатертью дорога!» Но добила она меня фразой:
«Нет, это ты уйдёшь. Квартира моя. Собери вещи и выметайся».
Как будто забыла про мой кредит.
— Куда? — опешил я.
— Вот именно! — фыркнула она. — Даже уйти некуда. Да и любовницы у тебя нет — не с кем сбежать».
Я смотрел на неё и думал: когда она стала такой? Или всегда была, а я не замечал?
Я собрал вещи и ушёл в магазин. ПИ вот теперь я сижу в своём магазине, гляжу на витрину с лампочками и думаю, что свет в моей жизни всё-таки не погас — где-то там, в соседнем подъезде, меня ждёт Таисия с нашим будущим сыном.
