Если бы мне кто-то пять лет назад сказал, что я буду рыдать из-за родной дочери, я бы рассмеялась в лицо. Мы с мужем прожили душа в душу, не покладая рук. Пахали с молодости, копались в грошах, отказывали себе во всём — ради детей, ради их будущего. Всё думали: вот выростим, поставлю́т на ноги — тогда и мы вздохнём свободно.
И дождались. Вышли на пенсию. Конечно, страшно: жизнь-то другая начинается. Муж всю жизнь железнодорожником горбатился, я в садике нянькой. Не хотелось просто сидеть у телевизора, как многие. Захотелось хоть чуточку пожить для себя.
И вот — сорвались! Впервые за всю жизнь махнули на недельку в Крым, в Ялту. Море, тёплый бриз, кипарисы, эти крымские чебуреки… Гуляли, загорали, смеялись, как в молодости. Позволили себе забыть про вечные заботы, про долги, про вечные «мам, помоги».
А вернулись — и как обухом по голове. Встретила нас не радость, а дочь — с таким лицом, будто мы её предали.
— Куда это вы прокатились? — шипит. — У нас ипотека, детям новые кроссовки нужны! А вы тут в курортах купаетесь!
До сих пор эти слова в висках стучат. Мы же не чужие! Вместе в одной трёшке живём. Когда зять работу потерял, мы их всех к себе забрали — её, его, двоих внуков. Никогда не попрекнули, не считали копейки. Я с малышами сидела, готовила, стирала, давала деньги — просто так, без напоминаний. Думали, семье помогаем.
А после той поездки всё будто переломилось. Раньше разговоры были, а теперь — одни упрёки. «Вам легко — пенсия, ничего делать не надо!» «А мы тут вкалываем, кредиты, одежда, кружки!» Хотя квартира наша, мы им целую комнату выделили. Но, видно, мало.
А потом — этот скандал на кухне. Я привезла сувениры: ракушки, пахлаву, магнитики. Хотела внуков порадовать. А она как вскинется, схватит пакет — и швыряет в угол!
— Пока мы тут с голоду пухнем, вы по курортам шляетесь! Совесть есть?!
Я молча чайник вытерла, слёзы убрала — и в спальню. Всю ночь не спала. Вспоминала: как в школу её водила, как платья ей шила, как ночами уборщицей подрабатывала, чтоб ей институт оплатить. Как муж без выходных таскался, чтоб ей первый айфон купить. А теперь мы преступники — за то, что один раз в жизни себе позволили отдохнуть.
После той истории я впервые сказала мужу: «Всё». Хватит. Мы отдали всё, что могли. Теперь — наша очередь. Мы не вечные. Хотим встретить старость без скандалов, без чувства вины. Дали детям всё — теперь пусть сами жизнь строят.
А мы… мы просто хотим, чтоб нас не костерили за право быть счастливыми хоть иногда.
