С самого детства Светлана жила с ощущением, будто на их семью лежит какое-то родовое проклятие. Прабабушка овдовела в блокаду, бабушка — после аварии на шахте, а дед бросил мать, когда та была ещё грудным ребёнком. Хотя Света мечтала о простом женском счастье — уютном доме, любящем муже, детском смехе — где-то в глубине души всегда ждала подвоха.

Суждено было встретить его на автозаводе, где она работала контролёром. Разные цеха, но одна проходная. В перекурах то и дело оказывались рядом, а потом — и в одной постели. Всё вышло быстро. Без романтики, кольца в бокале или речи под луной. Просто расписались в загсе, выехали в её «двушку» на окраине Питера. Бабушка к тому времени уже упокоилась, и жили втроём: она, он и судьба, которую решили попробовать на вкус.

Родился Сашка, потом — Алёшка. Мать Светы вскоре отправилась на Ваганьково. И она осталась одна. Совсем. Два пацана, смена на заводе, горы белья, вечный недосып. Муж вроде был, но как тень — появлялся только переодеться да поесть. Позже узнала: завёл молодую любовницу из бухгалтерии. Не скрывался — просто жил другой жизнью.

— Пацаны же видят всё… — как-то прошептала Света, впервые решившись заикнуться.

Он молча достал сигарету. Не оправдывался, не врал, не уходил.

Она продолжала главить его рубашки, как ни в чём не бывало. Но когда снова завела разговор, он скривил губы:

— Твоё место — у плиты да у ведра. Жалкая кухарка.

А потом просто ушёл. В тот вечер пацаны, притихшие на диване, смотрели, как отец швыряет в сумку носки, бросая на мать взгляд, полный брезгливости. Ушёл, как из чужой квартиры, не оставив ни копейки, ни сожалений.

Света ревела в подушку по ночам, а днём — держалась. Пацаны стали её воздухом. Она забыла про себя, про новое платье, про женское счастье. Но судьба любит сюрпризные развязки…

Они столкнулись у «Пятёрочки». Света выронила пачку гречки, а он поднял.

— Донести до дома? — предложил низким голосом.

— Да не надо…

— Тогда я сам решу, — усмехнулся и взял пакеты без спросу.

Так она познакомилась с Николаем. Не похожий на других — немного неуклюжий, говорил медленно, зато честно. Оказалось, бывший военный, после подрыва на БТР остался с палочкой. Жена сбежала ещё в госпитале. Жил одиноким волком, но Света… Света его зацепила.

Сначала помогал выносить мусор. Потом стал приносить горячие пирожки из пекарни. Потом — букеты ромашек. А однажды — разложил на кухне паспорт и военный билет:

— Ты и твои орлы — моя семья. Если они не против, я остаюсь.

Света поговорила с пацанами. Старший, Сашка, нахмурил брови:

— Наш кровный — мразь. Хотим, чтобы ты была счастлива.

Так и зажили. Николай оказался золотым — водил пацанов на рыбалку, чинил велосипеды, даже выучил все школьные темы по физике. Дети смеялись так, как никогда не смеялись с родным отцом.

Прошли годы. Сашка поступил в Бауманку, привёл девушку, советовался с Николаем, как с родным. А однажды поздно вечером — стук в дверь. Света открыла — и похолодела. На пороге стоял он.

— Я дурак был, — пробормотал бывший муж. — Верни меня.

— Катись отсюда! — неожиданно рявкнул Сашка, вставая рядом с матерью.

— Ты как разговариваешь, щенок?! — зашипел отец.

— Ещё слово — и вылетишь с лестницы, — тихо сказал Николай, опираясь на палку.

— Убирайся! — крикнул Алёшка, хлопая дверью. — Нам хватило одного предателя!

Света смотрела на них — на своих мужчин, ставших стеной. На их сжатые кулаки и твёрдые взгляды.

И впервые за долгие годы поняла: вот оно — настоящее счастье. И больше ничего не надо.