Шок ударил, словно обухом по голове: он узнал, что я беременна, и сбежал, как последний подлец!
Меня зовут Агафья Морозова, мне 20, и живу я в Бологое, где Тверские леса шепчутся с ветром, а озёра отражают хмурое небо. Долго сомневалась, писать ли, но, прочитав чужие исповеди, решилась излить душу. Моя история незаживающая рана, тень, что ходит за мной по пятам, отравляя каждый мой день.
Всё началось в пятнадцать. Влюбилась в парня, Артёма, казалось, он сошёл со страниц сказки: статный, с глазами, как два кусочка неба. Все девчонки в школе вздыхали по нему тайком. Когда подруга сказала, что он хочет увидеться, я онемела: «Правда?» прошептала, чувствуя, как сердце бьётся, как заяц в силки. Согласилась без раздумий. На первой встрече он протянул мне алый тюльпан до сих пор храню его, засохший, между страницами «Евгения Онегина». Тот вечер был сном: его смех, его руки я тонула, не замечая, как падаю в бездну.
Отдалась ему и это стало роком. Вскоре поняла: беременна. Мир рассыпался. Родители смотрели на меня, будто на призрак: отец стиснул зубы, мама рыдала, словно на похоронах. Я металась, как зверь в капкане, не видя выхода. А он, Артём, мой «принц», струсил. Услышав о ребёнке, побледнел, пробормотал что-то и испарился будто его и не было. Осталась одна, с ужасом, с позором, с грузом, раздавившим мою юность.
Дом погрузился в тишину страшнее любой ссоры. Родители молчали, обида висела в воздухе, а я не знала, куда деться. В итоге, с маминого согласия, сделала аборт. Это был кошмар: боль, крики, пустота внутри. После я сжалась, как ракушка. Шок парализовал годами не могла смотреть на парней. С тех пор никого ни встреч, ни намёка на чувства. Любовь стала отравой, секс ночным ужасом, от которого я просыпаюсь, вся в поту. Боюсь снова забеременеть, боюсь, что придётся рожать, и этот страх сковал меня, как цепи.
Я потеряла себя. Душа моя как расстроенная балалайка, играющая только грустные напевы. Живу в одиночестве, в вечной тоске, где смех чужой, а тень моя стала моим единственным спутником. Забыла, как говорить с парнями, как смотреть им в глаза без дрожи. Голос предательски дрожит, сердце сжимается, будто в тисках. Я стала ледяной фигурой холодной, безжизненной.
Иногда ловлю себя на том, что не узнаю отражение. Где та Агафья, что смеялась, верила, мечтала? Артём украл её, раздавил, оставив лишь страх. Хожу по Бологое, вижу пары, и внутри рвётся крик: «Почему не я?» Хочу любить, но стоит подумать об этом перед глазами встаёт его лицо: красивое, лживое. Он бросил меня в самый страшный момент, и этот удар до сих пор отдаётся в висках.
Не знаю, как вырваться из этого ада. Страх опутал меня: боюсь довериться, боюсь снова обжечься. Друзья зовут гулять, а я сижу в комнате, где стены впитывают мои слёзы. Родители простили, но я себе нет. За глупость, за доверчивость. Мой тюльпан в книге как памятник тому дню, когда я потеряла всё.
Скажите, как жить дальше? Как растопить этот лёд? Мне всего двадцать, а я чувствую себя старухой. Артём ушёл, но оставил мне крест страх, пустоту. Хочу снова увидеть солнце, но не знаю, где его искать. Помогите я задыхаюсь в этой тьме.
