Ожидала свадьбу — получила развод
Людмила сидела в пустой квартире, глядя на белоснежное платье, которое так и не успела надеть. Оно безвольно висело на дверце шкафа, будто призрак несбывшихся грёз, и каждый взгляд на него сдавливал горло комом.
— Людочка, ты дома? — раздался за дверью голос соседки Анны Семёновны. — Можно зайти?
— Входите, — устало откликнулась Людмила, даже не подняв головы.
Анна Семёновна осторожно переступила порог, неся в руках блюдо с ватрушками.
— Испекла с утра, думаю, отнесу нашей невесточке… — Она резко замолчала, разглядев лицо Людмилы. — Ой, родная, что случилось? Ты вся белая как мел…
— Анна Семёновна, а что скажете, если узнаете, что свадьбы не будет?
Соседка окаменела с блюдом в руках.
— Как не будет? Да у вас же всё готово! Ресторан, гости, платье… Вы что, с Дмитрием поссорились?
Людмила горько рассмеялась.
— Поссорились… Если так можно назвать его вчерашний приход с заявлением, что женится на другой.
— Господи царь небесный! — Анна Семёновна плюхнулась на стул. — Да как же так? Ведь десять лет вместе, квартиру в ипотеку брали, ремонт делали… А она кто, эта… эта…
— Его ассистентка. Молодая, стройная, — Людмила сгорбилась. — Говорит, что влюбился, а со мной, видишь ли, просто по привычке жил.
— Да чтоб ему пусто было, твари такой! — вспылила Анна Семёновна. — Прости, Людочка, за выражение, но иначе и не скажешь. Вот до чего дожили! Используют женщину, пока молодая, а как за сорок — на помойку, да за юбку новую хватаются!
Людмила подошла к окну. На улице сияло солнце, спешили прохожие — весь мир жил своей жизнью, а её собственный вдруг застыл.
— Знаете, Анна Семёновна, самое противное — что я верила. В эти сказки о семье, о детях, которых заведём после свадьбы… Так красиво говорил, мол, мне уже сорок три, пора о будущем думать.
— А как же квартира? Ведь вместе выплачивали!
— Вот именно. Теперь предлагает продать и поделить пополам. По-честному, не правда ли?
Людмила вернулась к столу, села напротив соседки. Та молча налила чай из принесённого термоса.
— Людочка, а помнишь, как он за тобой ухаживал? Букеты каждую неделю, в консерваторию водил…
— Помню. Теперь только понимаю — это была не романтика, а тестирование на роль бесплатной прислуги.
— Какой ещё прислуги?
— А судите сами, — Людмила встала, зашагала по комнате. — Три года я стирала, готовила, убирала. Он с работы — на диван, а я ещё и ужин подать должна. Говорил, что устаёт, что работа нервная.
— Да у тебя тоже не сахар — целый день на ногах в поликлинике…
— Это он работой не считал. Зарплата меньше — значит, и дом на мне. А я, дура, радовалась, когда он на колено встал с кольцом.
Анна Семёновна мотала головой.
— Мужики нынче вообще непонятные. Раньше женился — и до гроба. А теперь? Понравилась другая — и как щенка на улицу.
— Знаете, что бесит больше всего? — Людмила обхватила чашку руками. — Он ещё и упрекает, что я не развиваюсь, застойная. А когда развиваться? После смены — дом, готовка, стирка. Выходные — уборка, магазины. Где тут на спортзал время найти?
— Ох, золотко, знакомая история, — вздохнула соседка. — Мой покойный Вася тоже ныл. Я ему сразу: хочешь умную жену — пылесос в руки, тогда и книги читать буду.
— И что?
— До него дошло. Правда, сначала бубнел, но потом втянулся. Тридцать лет душа в душу.
Людмила подошла к платью, провела пальцами по шелку.
— Я ведь правда любила его, Анна Семёновна. Или думала, что люблю. Теперь и не разберу. Может, просто боялась остаться одной.
— А что теперь будешь делать?
— Не знаю. Жить как-то. Гостей предупредить, ресторан отменить, деньги попытаться вернуть. Платье… — голос оборвался.
— Платье не выкидывай, — строго сказала Анна Семёновна. — Ещё пригодится.
— В сорок три? Кому я в сорок три нужна?
— Да брось ты! Красивая, добрая, руки золотые. Найдётся мужчина с головой.
Людмила слабо улыбнулась.
— Спасибо за доброе слово. Только вот верится с трудом.
Вдруг зазвонил телефон. Людмила взглянула и поморщилась.
— Дмитрий.
— Бери трубку, — прошептала соседка. — Может, опомнился?
— Алло, — ледяным тоном произнесла Людмила.
— Привет. Мне нужно забрать вещи. Заеду сегодня?
— Заезжай. Уже собрала.
— Чего ты такая колючая? Мы же взрослые люди, можно и по-хорошему.
— По-хорошему? — Внутри всё вскипело. — Дмитрий, ты считаешь нормальным за неделю до свадьбы заявить, что женишься на другой?
— Людмила, я же объяснил…
— Ничего ты не объяснил! Просто нашёл помоложе и пошустрее. Всё просто.
— Зачем так говорить? Я не хотел тебя ранить.
— Не хотел? — Она зашагала по комнате. — А как, по-твоему, я должна была отреагировать? Хлопать в ладоши от счастья?
— Людмила, не кричи. Давай спокойно.
— Спокойно. Отлично. Скажи тогда: зачем делал предложение, если не был уверен?
— Был уверен. Просто встретил Анечку и понял — это другое.
— Ясно. А что ты ко мне чувствовал все эти годы?
— Уважал, ценил…
— Как кухарку?
— Да ну тебя! Мы же хорошо жили.
— Хорошо… Тебе. Приходил в чистый дом, на стол — ужин. А что взамен получала я?
— Как что? Ты жила в приличной квартире, я большую часть счетов оплачивал…
— Ах да, забыла! Я ещё и благодарна должна быть за твоё «содержание». Хотя мою зарплату тоже на общее тратили.
— Людмила, хватит! Я не заслужил такого тона.
— Не заслужил? — Она рассмеялась.А когда дверь закрылась за ним, Людмила впервые за долгие годы почувствовала, что дышит полной грудью, и это ощущение свободы оказалось слаще любых обещаний счастливого «долго и счастливо».
