**Дневник. Лучший момент.**
Все вокруг твердили, что Светлана – счастливица. Муж, Артём, – начальник стройки, деньги в дом водятся. Квартира в центре Москвы, машина, каждое лето – Сочи, зимой – то Петербург, то Казань.
Да, страсть давно угасла, голова не кружилась. Размеренная жизнь, без скандалов, как речка в половодье – спокойная, предсказуемая. Сын Данила в девятом классе, умница, проблем не доставляет. О чём ещё мечтать?
Пятнадцать лет назад, когда Артём на коленях сделал предложение, мать и подруги хором твердили: «Повезло тебе, как за каменной стеной!» И не обманулись. Так и было – до последнего времени.
А потом… Светлана влюбилась. И друзья, и коллеги, а уж тем более муж заметили перемены. Глаза горят, улыбка не сходит с губ. Похудела, помолодела.
— Теперь ты мне ещё больше нравишься, — пробормотал Артём, тянется к ней.
Светлана стиснула зубы, чтобы не дёрнуться, лишь чуть отвернула лицо, прикрыла веки.
Она любила Антона так, как никогда не любила мужа. Или просто забыла? Нет, такой страсти с Артёмом не было – точно. Даже первая любовь в семнадцать казалась блёклой по сравнению с этим безумием.
Антон был моложе на пять лет. Разве это важно? Встречались урывками – в обед, в машине, на скамейке у парка. Она не шла к нему – летела. С трудом отрывалась от его объятий, жила от свидания до свидания.
Сама пугалась силы своих чувств. Не думала, что в её-то возрасте — тридцать семь, не век, впрочем — может так захлестнуть. Оказывается, любовь бывает разной. Она чувствовала себя живой, будто вновь двадцать.
Ночью иногда накатывало – вина перед мужем, перед сыном. Но Даня уже большой, вот-вот сам влюбится, поймёт её. Должен понять. Так успокаивала себя Светлана.
Дома старалась быть прежней – спокойной, заботливой. Жила на лезвии — долг с одной стороны, безумная страсть с другой. Сын что-то заподозрил, смотрел исподлобья.
— Ты какая-то другая, мам. Влюбилась, что ли? Нашла лучше папы? — голос Данилы был холоден.
— Да что ты такое говоришь? Люблю вас обоих. Фантазёр! — потянулась к его вихрам.
Сын резко отстранился, встал из-за стола, не глядя на неё, вышел.
Прав. Она теряла осторожность. Устала ломать себя, делить пополам. Если Даня заметил – скоро и муж догадается. Надо что-то решать. Но как отказаться от Антона? Без него задохнётся. Тупик.
Лишь подруга Ольга знала о её метаниях. Не выдержала, выложила всё.
— И сколько это продлится? Год? Два? Муж рано или поздно узнает.
— Даня уже спрашивает, — прошептала Светлана.
— Вот именно. Вы видитесь урывками. Любовь — это одно, а жизнь вместе — другое. Поезжайте куда-нибудь на пару недель, поживите бок о бок. Многим этого хватает, чтобы одуматься.
А вскоре Антон сообщил:
— Мне предложили должность в Новосибирске, квартиру дают. Поедем со мной. Сын уже взрослый, справится с отцом. Потом заберём его, если захочет. Я без тебя с ума схожу…
— Я вся твоя, — прошептала Светлана, целуя его. — Когда едем?
— Через две недели.
Безумие? Да. Но противиться не хотела. Пусть несёт её, куда захочет. Расплачиваться будет потом.
Несколько дней ходила задумчивой. Муж пристал:
— Что с тобой?
— Оля отдала путёвку в Сочи. Горящая, — виновато опустила глаза.
— Когда лететь?
— Через неделю. У неё мать сломала ногу, ухаживать надо.
— У меня как раз сдача объекта. Прости, не смогу.
— Я без вас никуда. Путёвка одна, Даня в школе… Пусть Оля кому-то другому отдаст.
Врать было мучительно. Артём не заслужил такого. «Эгоистка», — корила себя.
— Поезжай. Тебе отдых нужен. Мы справимся.
Она отнекивалась, но сдалась. Купила платье, тихонько собирала чемодан. Каждый день готовила мужу и сыну их любимые блюда — словно откупалась.
А внутри кричала: «Я люблю! Хочу, чтобы все были так счастливы!»
В последний день трясло. Ночь не спала. «Остановись, пока не поздно. Но как жить без него? Нет, я права. Жизнь одна… Если бы Артём так влюбился, не раздумывал бы — ушёл бы. Мужчины проще к этому относятся. Алименты — и вперёд, к новой жизни».
Утром муж собрался провожать. Уговорила его на работу:
— Объект важный. Я на такси доеду.
— Зарядку взяла? Таблетки? — на прощанье поцеловал.
Сын, уходя в школу, попросил привезти сувенир.
Всё. Оглядела квартиру, вымыла чашку, подняла соринку. Здесь было спокойно. А что впереди?
Вздохнула, взяла чемодан, вышла, закрыв дверь.
Антон ждал у перекрёстка. Увидев её, заулыбался. Она зашагала быстрее, спотыкаясь, сердце колотилось.
Загорелся зелёный. Она ступила на зебру, не отрывая глаз от Антона…
И не заметила «Ладу», вылетевшую из-за угла.
Он закричал. Тормозной визг. Чёрный автомобиль рванул в сторону, врезался в столб…
Кто-то дёрнул её назад. На дороге остался её чемодан.
Подбежала к искореженным машинам. Из-под металла торчала нога. Она узнала ботинок. Вспомнила, как выбирали их вместе.
В глазах потемнело.
Любовь не умерла. Умер он.
Дома Артём застал её на диване, лицом к стене.
— Почему не улетела?
Соврала, что увидела аварию, испугалась дурного знака.
— Правильно. Летом вместе съездим.
Вечером в новостях показали ДТП. Её чемодан. Вышла из комнаты.
— Жутко. Мужика между машин зажало. Тебя понимаю… — муж обнял её.
— Ты бледная. Ложись, я чаю принесу.
Принёс чашку, таблетку.
— Выспишься – легче станет. Главное, что ты жива…
ОнаОна закрыла глаза и впервые за долгое время почувствовала, что боль уходит, оставляя лишь тихую, горькую благодарность за те несколько месяцев, когда она была по-настоящему счастлива.
